Мэттью Макконохи не похож на голливудских звезд. В отличие от Тома Круза, Брэда Питта или Мэтта Дэймона он не прячется от журналистов и плевать хотел на папарацци, хотя те преследуют его даже с большим рвением, чем других актеров. Оно и понятно: в 2005 году журнал «Пипл» назвал Мэттью самым сексуальным мужчиной из ныне живущих. По версии этого же издания он входит в число 50 самых красивых людей в мире. У Макконохи были романы с актрисами Сандрой Буллок, Эшли Джадд, Пенелопой Круз и множеством других знаменитых леди. Так уж получается, что газетчиков больше интересует личная жизнь Мэттью, нежели его творчество. А ведь критики считают этого 38-летнего уроженца Техаса новым Полом Ньюменом или даже Марлоном Брандо. Макконохи хорош и в боевиках, и в романтических комедиях. Кстати, одна из них — «Золото дураков» — на днях выходит в украинский прокат.

В Америке эта лента собрала за первую неделю почти 70 миллионов долларов! Журнал «Плейбой», предвидя такой успех, взял у Мэттью интервью и опубликовал его в своем последнем номере. Репортер издания Майкл Флеминг побывал у Макконохи в гостях в его доме в Малибу и лично убедился в том, что самый завидный холостяк Голливуда скоро станет отцом: 24-летняя подружка Мэттью, бразильская топ-модель Камила Альвес, ждет ребенка. Но мужской разговор начался с другого...

«Позировал обнаженным до того, как стал знаменитым»

— Несмотря на впечатляющий перечень актерских работ, пресса продолжает писать больше о том, что у тебя прекрасное тело, которое ты не скрываешь от посторонних глаз. Что ты имеешь против рубашек?

— Я вырос вдали от городов и в детстве вообще не носил рубашки. Обувь тоже. Скажу больше: когда мама водила нас с братьями в местный клуб, чтобы мы поплескались в бассейне, она не давала нам плавки! Мы купались голыми до девяти лет. Признаюсь, я и сейчас редко надеваю нижнее белье.

— И тебя не оскорбляет, что этот твой стиль стал предметом насмешек и пародий?

— А мне-то что? Да, я знаю, что в прессе была целая серия моих фотографий с голым торсом. Когда Мэтт Дэймон показал пародию на меня в шоу Леттермана (популярное ночное шоу на американском телевидении. — Ред.), я понял, что превратился в объект поп-культуры. Но для меня-то ничего не изменилось! Я продолжаю заниматься серфингом, бегать по утрам. А если меня в этот момент фотографируют — Бога ради! — я этого не замечаю. Для меня спорт сродни медитации. Даже лучше. Мозги становятся на место. Я изматываю тело до пота и ощущаю каждую свою клеточку.

— Неужели папарацци тебе не надоели?

— Я бы иначе сформулировал вопрос: неужели я им еще не надоел? Ведь это прямо какой-то канал «Дискавери»! «Смотрите, смотрите! Они снова засняли этого мамонта Макконохи без рубашки!» Много лет назад меня это действительно сводило с ума. Целый год я пытался прятаться, был вынужден отказаться от увлечений. Тратил нервы и энергию только на то, чтобы не пойти туда, куда мне хотелось! Но однажды ночью все изменилось. Мой телохранитель Джон Чейни и я мчались на машине со скоростью 140 километров в час, чтобы удрать от трех автомобилей с папарацци. Мы рисковали, они рисковали. Приехали домой, я посмотрел на Джона, он — на меня, и мы рассмеялись. «Дерьмо, — сказал я. — Какого черта мы убегали от парней, у которых в руках были не пистолеты, а фотоаппараты?» И перестал прятаться.

— А что заставило тебя делать это целый год?

— Я жил тогда в Санта-Монике. И каждый день прогуливался по Третьей улице. Как-то в пятницу шел по ней, как обычно. Мне встретились человек 500. Из них пятеро посмотрели в мою сторону. Две классные девчонки, одного парня я знал, а двое других, видимо, обратили внимание на мою футболку. Это было за несколько часов до премьеры фильма «Время убивать». Когда я шел по Третьей улице в понедельник, из встретившихся мне 500 человек на меня смотрели во все глаза 495! Сначала я не понял, что происходит. Раз шесть проверил, застегнута ли у меня ширинка. Щупал свой нос, чтобы убедиться, все ли с ним в порядке. А потом до меня дошло: парень, ты стал знаменитым! Жизнь уже никогда не будет прежней, испугался я и стал... скрываться. Но больше этим не страдаю. Хотя по сей день не могу понять, почему к актеру, вышедшему проветриться, все относятся, как к Эйфелевой башне!

— И что же, пародия Мэтта Дэймона тебя совсем не зацепила?

— Я смеялся над его шуткой. А потом послал ему несколько своих футболок. Позвонил и сказал: «Держи подарок, приятель! Может, тебе они нужнее, я ведь их все равно не ношу!»

— В одном из интервью Дэймон заметил, что никогда не превратится в проститутку и не станет торговать своим телом ради того, чтобы сделать рекламу новому фильму, — это унизило бы его как актера. Как считаешь, камень в твой огород?

— Откуда мне знать? Я несколько раз встречался с Мэттом, и он мне понравился. Думаю, у него достаточно в жизни других забот, чтобы беспокоиться о том, что я делаю.

— А ты не думал, что твой имидж этакого парня без рубашки мешает тебе получать хорошие роли?

— Ерунда! У меня куча работы в кино только потому, что я такой, какой есть. Тебе понравился фильм «Эд из телевизора»?

— Да.

— Расскажу, как получил в нем роль. В кабинете у продюсера Брайана Грейзера я случайно пролил кока-колу. И вместо того чтобы вытереть лужу, наклонился над столом и буквально всосал ее! Брайан закричал: «Эй, что ты делаешь?» Потом расхохотался и добавил: «А ты смешной!» И все, никаких кинопроб. Мы не знаем, почему с нами порой такое происходит. Имидж пляжного парня мне не мешает. Буквально вчера слышал по телевизору новую шутку на свой счет. Кто-то из этих хохмачей заявил: «Как я узнаю, что наступила осень? Легко. Макконохи вышел на улицу в костюме!»

— Как на тебя повлиял инцидент в 1999 году, когда тебя арестовала полиция?

— Мы говорим сейчас о том случае вторжения в мою частную жизнь? Мне претит сама идея, что в мой дом может ворваться чужой человек, все равно, кто это — представитель закона или грабитель! У полиции не было права вторгаться ко мне.

— Но офицер заявил, что видел дым, а ты не открывал, хотя он долго стучал.

— Он не мог видеть дым по той простой причине, что никакого дыма не было. А увидел он, ворвавшись в чужой дом, голого мужчину, потного, веселого, играющего на барабанах и горланящего песни. Да, это был я. Но я был у себя дома!

— Ты признаешь, что в тот день курил марихуану?

— К тому моменту я курил ее двое суток. Мой любимый клуб выиграл тогда в Небраске. И я праздновал победу.

— Ты являешься сторонником разрешения марихуаны?

— Курить ее или нет — личное дело каждого. Кто-то скажет, что к ней нельзя привыкать, а я скажу, что можно. Знаю многих, кто курит.

— А играть голым на барабанах ты тоже рекомендуешь?

— Думаю, что каждый должен попробовать это. Лично я после того случая играл еще раз сто, не меньше. Поверь, это классно.

— Кажется, ты позировал обнаженным до того, как стал знаменит...

— Это правда.

— Как ты отреагировал, когда фотограф продал те твои снимки? Он ведь сделал это, когда ты уже стал звездой?

— Я встретился с ним и сказал: «Приятель, мне бы не хотелось, чтобы ты их продавал. Может, вместо этого сделаем еще одну фотосессию?» А он ответил: «Мэттью, на твоих старых снимках я заработаю больше». Тогда я пожал ему руку и закончил переговоры: «Ладно, валяй. Се ля ви».

— Ты так легко отнесся к критической ситуации?

— Многое в жизни кажется нам концом света. На самом деле все это так, пшик. Разве это кризис? Вот ураган Катрина, который стер с лица земли Новый Орлеан, — это кризис. Рак, с которым столько лет боролся мой друг Лэнс Армстронг (велогонщик, семикратный победитель «Тур де Франс». — Ред.), — это кризис.

— Не обязательно же под это понятие подводить такие вещи, как ураган или рак...

— Тогда давай называть их иначе. Например, опасные ситуации.

«Когда сплавлялся по Амазонке, мое утлое каноэ то и дело таранил... четырехметровый аллигатор»

— Можешь рассказать об опасных ситуациях в твоей жизни?

— Сколько угодно! Взять хотя бы тот случай, когда я сплавлялся по Амазонке в утлом каноэ, а меня преследовал аллигатор длиной более четырех метров! Он то и дело таранил мою лодку, но я сумел оторваться. А в Африке! Единственная тропа, по которой я мог пройти, оказалась затоплена. Я поднял рюкзак над головой и медленно пошел вперед. Грязная вонючая жижа доходила мне до шеи. В какой-то момент я повернул голову и увидел, что ко мне движутся 40 аллигаторов! И мне вдруг снова захотелось на Амазонку! А однажды я нырял с аквалангом, и меня отнесло на 35 метров в сторону от лодки. Я оказался у подводного рифа, вокруг которого кишели барракуды, тварей 80. И все зубастые! Я видел их пасти так же близко, как тебя сейчас. Но самым опасным был мой поединок в Мали. Местный чемпион Мишель вызвал меня на бой. Это был не человек, а тягач, на котором перевозят поваленные деревья!

— И ты принял вызов?

— А как же! Мое сердце колотилось, как бешеное. Я вышел в круг. На мне только шорты — ни рубашки, ни кроссовок. А на этом великане и вовсе какая-то веревка вокруг талии обмотана, только чтобы хозяйство прикрыть. Но главное, я не знаю, что нам сейчас придется делать! По-английски, кроме меня, в этой африканской деревне никто не говорит. Одна надежда на вождя, что он не даст гостя племени в обиду. Вождь тоже выходит с нами в круг, кладет одну руку на голову мне, другую — Мишелю. Я понял, что это знак к началу боя, только когда великан схватил меня за бедра и сунул голову мне под мышку. Ага, значит, борьба. Делаю то же самое. Опыт у меня небольшой есть. Во-первых, я увлекался в юности рестлингом (вид борьбы. — Ред.). Во-вторых, мне не раз приходилось бороться со старшими братьями. В-третьих, у меня есть руки, ноги и зад, который неплохо бы сохранить! Мы оба упираемся что есть сил. Я вижу только его ногистволы. Скоро становится ясно, что если один разорвет объятия или упадет, то другой последует за ним. Все же я изворачиваюсь и бросаю великана на землю. Но он вскакивает и снова хватает меня... Не знаю, сколько это продолжалось. Когда у меня помутнело в глазах, вождь развел нас в стороны. Мишель даже не вспотел. А у меня колени и локти содраны в кровь, еле стою на ногах. Вождь берет нас за руки и вдруг поднимает и мою, и его руку! Толпа кричит от восторга. После этого боя я стал любимцем всей деревни! Мне отводили почетное место за столом вождя. Для меня готовили цыплят с рисом. А главное, в реке отгородили самое чистое место для умывания. Там даже зубы можно было чистить.

— Слышал, что ты большой поклонник боев без правил...

— Это классный спорт! Мужчина против мужчины. Никакого оружия. Только ты и я. Да, жестокий спорт, но без садизма. Никто у противника глаза вырывать не станет. И по яйцам бить не будет. Мне кажется, что это лучший способ выплеснуть наружу то насилие, тот гнев, которые накапливаются внутри нас. Это целый ритуал. У каждой страны есть свой ритуал изгнания дьявола. У Америки его нет. Только бои без правил...

— А самому драться приходится?

— Да. Бывает.

— И когда в последний раз?

— Не так давно, в одном баре в Лос-Анджелесе. Пятеро мужиков навалились на моего приятеля. Я бросился на помощь. Одного просто вырвал из кучи за руку и отшвырнул. Другому провел отличный свинг. Но и мне досталось. Заехали прямо в подбородок. Я упал. Тут же на меня сверху кто-то уселся... Если бы не вышибалы, не знаю, чем бы все закончилось.

— Знаю, что ты любишь бывать в обычных барах. Не тех, куда пускают только звезд. А с тобой задирались только потому, что ты знаменитость?

— Много раз. Повод могут любой придумать. Например, не так на девушку посмотрел. Но чаще такие задиры оказываются трусами. Ничего серьезного. Однажды и вовсе дурацкая была ситуация. Подходит ко мне в баре тип и заявляет: «Моя жена без ума от тебя. Хочешь с ней переспать?» Я оторопел. Потом отвел его в сторонку и говорю: «Мужик, ты себя хоть немного уважаешь? Думаешь, это круто? Лучше возьми отпуск и отвези свою женушку куда-нибудь, да займись там с ней делом!»

«Живу в мире профессионалок. Поэтому очень осторожен»

— Не обращал внимания, женщины стали относиться к тебе иначе после того, как ты снялся в романтических комедиях? Легче приглашать их на свидания?

— Не заметил никакой разницы. Я всегда нравился женщинам. Еще со школы. Они считали меня остроумным. И сейчас считают таким.

— Сколько тебе было, когда ты потерял девственность?

— Пятнадцать.

— Это было серьезное увлечение или свидание на одну ночь?

— А вот это уже не твое дело! Постельные истории никогда не рассказывал.

— А доверять женщинам не разучился? Тебя не беспокоит, что их могут интересовать только твои деньги, слава?

— В дураках оказаться никому не понравится. Но у меня хорошая интуиция. Я людей по глазам вижу. Понимаю, что живу в мире профессионалок. Поэтому очень осторожен.

— «Как избавиться от парня за 10 дней» — один из твоих лучших фильмов. Какой самый простой способ для женщины потерять тебя?

— Попытаться меня изменить. Я много сил потратил на то, чтобы стать тем, кто я есть. Я не идеальный, но все же хороший человек. У меня нет долгов. Я не сжигаю за собой мосты. Могу смело пойти куда угодно и не бояться, что кто-то косо посмотрит мне вслед. И если на меня начинают сильно давить, я говорю: «Ш-ш-ш, достаточно».

— У тебя были романы с актрисами, с которыми ты вместе работал: Эшли Джадд, Сандра Буллок, Пенелопа Круз. Что такого есть в съемках, что заставляет людей завязывать любовные отношения?

— Съемочная группа — это узкий круг людей, которые на пять-шесть месяцев становятся семьей. Она порой заменяет тебе весь остальной мир. Съемки сближают. Взаимное уважение порождает взаимное влечение. Так зарождаются отношения...

— Иными словами, на съемках женщины становятся доступнее?

— Я этого не говорил! И вообще, не бегаю за каждой юбкой. И никогда не стану ударять за женщиной, если знаю, что у нее кто-то есть — муж, друг. Я за мужскую солидарность в этом смысле.

— А если такая женщина сама начнет вешаться тебе на шею?

— Отправлю ее домой.

— Тебе приходилось сталкиваться с таким поведением?

— Был случай, когда ко мне в трейлер вломилась дамочка. Я как раз переодевался. Она схватила мою футболку и как заорет: «О, Боже! Это твоя майка!» Я вывел дамочку наружу. А там стоят трое ее детей! Представляешь?

— Джордж Клуни дал понять, что не хочет жениться и заводить детей. А ты?

— Верю, что у меня когда-нибудь будет семья. Я хочу детей. Вот, скоро стану отцом. Если все будет благополучно, то в июне. Уже не могу дождаться, когда маленькие Макконохи начнут бегать по этому дому!

— А как насчет женитьбы?

— Не знаю. Я видел прочные счастливые браки и чудесные отношения, которые начинали рушиться после женитьбы. Всякое бывает. Верю в институт брака, но не считаю, что он обязателен. Ребенку, чтобы он был счастлив, нужны мать и отец. А будут они женаты или нет, ему разве не все равно? Мои родители, например, трижды женились между собой и дважды разводились. Это тот случай, когда говорят: с тобой плохо, а без тебя еще хуже...

— Завидуешь таким отношениям?

— Нет. Мне нравятся три женитьбы, но не нравятся два развода. — Звездой тебя сделал, безусловно, фильм «Время убивать». Ты это и сам сегодня признал. Говорят, на главную роль в нем пробовалось много актеров. Том Круз, например.

— Насколько я знаю, на роль адвоката в этой картине думали пригласить Кевина Костнера. Но потом режиссер Джоэль Шумахер решил, что герой должен быть моложе. И Джон Гришэм (известный писатель, по роману которого был снят фильм «Время убивать». — Ред.) с ним согласился. А со мной произошла забавная история. К тому моменту я устал сидеть без работы. Понимал, что на пробах веду себя неправильно, что слишком замкнут. Мне это надоело. Шумахер пригласил меня на другую роль в картине, второстепенную. И вдруг я спросил: «Джоэль, а вы уже выбрали актера, который будет играть Джейка Бригэнса?» Ну ты знаешь, это главный герой. Шумахер отвечает: «Нет. А у тебя есть кандидаты?» Клянусь, мой желудок поднялся к самому горлу. Я чуть не поперхнулся. Но справился с собой, посмотрел режиссеру в глаза и сказал: «Думаю, я подойду». Он рассмеялся и говорит: «Идея хорошая, но хочу быть честным с тобой. Ты эту роль никогда не получишь».

Однако прошло время. Он так и не смог никого выбрать. И вспомнил наш разговор. Вызвал меня и сказал: «Я устрою тебе серьезный экзамен!» В комнате сидели Шумахер, Гришэм и жена писателя. Они заставили меня прочитать текст всех сцен с участием Джейка Бригэнса. Потом велели отправляться домой. В полночь Джоэль и Джон позвонили мне и сказали: «Ты утвержден». Позже я узнал, что решающим оказался голос жены Гришэма. Она сказала им: «Это тот парень, которого вы искали».

— И как ты отреагировал?

— Я бросил телефонную трубку и выбежал в чем был на улицу. Помчался в пустыню. Она была в нескольких милях от дома, где я тогда жил. Луна была в ту ночь красивая невероятно. И я стал выть на нее! Потом протянул вверх руку, словно хотел поздороваться с Луной. И сказал: «Спасибо!» Затем сплясал индейский танец и побежал назад, домой.

— И все же твоей первой удачей в кино была роль в культовой молодежной комедии «Под кайфом и в смятении».

— Да, но тогда я не почувствовал радости. Так совпало, что через неделю после начала съемок этого фильма умер мой отец.

— Значит, он не увидел твоего успеха?

— Во всяком случае, он знал, что его сын получил первую роль. И это его успокаивало.

— Как умер твой отец?

— Его сердце остановилось, когда он утром занимался любовью с мамой.

— Господи!

— Да. Мне позвонили в полдень. Я тут же сел в машину и помчался домой. Три с половиной часа езды без остановки до Хьюстона. Я собирался остаться, чтобы помочь маме в это трудное для нее время, но она и братья настояли на том, что я должен вернуться на съемки. Мне кажется, что именно смерть отца превратила меня во взрослого мужчину.

«Вот уже 20 лет не пользуюсь дезодорантами, и моим партнершам это ужасно не нравится!»

— Сразу после окончания школы ты уехал в Австралию! Зачем?

— Не знал, чем заняться, и мама предложила мне уехать в другую страну по программе обмена учащимися. Выбрали Австралию. За год там я поменял 11 работ. Даже в суде служил. Вообще, изменился. Стал вегетарианцем, хотя до сих пор не могу понять, как это произошло. А еще в тот год я не занимался сексом. И не потому, что не было возможности. Сколько угодно! А потому, что хотел сэкономить время на более важные вещи, как мне тогда казалось. Сейчас смеюсь над собой, вспоминая эти идеи. Я думал примерно так: «У мужчины есть много занятий и увлечений — работа, учеба, спорт, выпивка, женщины, телевизор, интернет. Все не успеешь. Нужно выбирать. Следует от чего-то отказаться...» И я отказался от... секса.

— У многих звезд есть свои капризы, требования к продюсерам, студиям. Чего требуешь ты, когда предлагают роль в новом фильме?

— Прежде всего, мне необходим ассистент. Я не понимал раньше, как это важно. Казалось, что это прихоть. Однако на съемках «Время убивать» оценил такую организацию работы. Человек, приставленный ко мне, вник в мои привычки и экономил ежедневно до трех часов моего времени. Я лучше отдыхал, а значит, лучше работал на площадке. У меня есть теперь постоянный ассистент. Я о нем уже говорил — Джон Чейни. Он работает на меня 14 лет. Джон — и шофер, и телохранитель, и секретарь. Знает меня как облупленного.

— Слышал, что ты включаешь в список требований частный самолет...

— Только когда снимаюсь в США. И это не прихоть. Сейчас объясню. Перелет в Европу длится более десяти часов. Я сажусь в самолет и сразу засыпаю. Спать можно и в первом, и в эконом-классе. А вот на более коротких расстояниях не получается. Поэтому мне проще заплатить 100 тысяч с чем-то долларов, сесть в частный самолет и отдохнуть на его борту так, как мне того хочется. На самом деле, это экономия, а не расточительность.

— В одном из интервью ты заявил, что не пользуешься дезодорантами.

— И одеколонами тоже. Уже 20 лет.

— Но ты же утверждаешь, что все делаешь до пота! Как твои партнерши по фильмам реагируют?

— Кейт Хадсон это ужасно не нравится. Но я лучше несколько раз в день приму душ, чем буду брызгаться всякой химией.

— А что говорит Хадсон?

— На съемки «Золота дураков» она принесла ароматизированную соль. Заверила меня, что это натуральный продукт...