Когда Нестора Шуфрича назначили министром по чрезвычайным ситуациям, многие иронизировали: дескать, он сам по себе уже чрезвычайная ситуация! Ведь с ним постоянно приключаются нетипичные случаи и казусы. Самый известный — когда в конфликте с сотрудниками СИЗО спецназовцы «уронили» на ногу Нестору Ивановичу автомобиль народного депутата Владислава Лукьянова вместе с самим Лукьяновым внутри! А год назад Шуфрич лично тушил лесные пожары на Херсонщине и даже толкал вместе с Президентом пожарную машину! «СОБЫТИЯМ» экс-министр рассказал о том, как чудом остался жив после автомобильной аварии в Венгрии, вернул себе угнанную машину, а однажды чуть не утопил в речке «Жигули»!
«Сам чинил свои «Жигули» — лежал под ними часами!»
— У меня в жизни было много автомобильных происшествий, — признается Нестор Шуфрич, — но я — слава Богу — всегда выходил победителем. Помню аварию в Венгрии в начале девяностых. Я ехал на «семерке» «Жигули» по трассе в колонне грузовых автомобилей, был сильный туман, скорость машин на дороге не превышала 20 километров в час. Вдруг передо мной один грузовик остановился, и я решил его объехать. Начал маневр и в тумане не заметил, что слева был поворот, откуда на полном ходу выехала еще одна грузовая машина. Как говорится, прямо в лоб! Ветровое стекло моих «Жигулей» тут же рассыпалось, крышка капота свернулась, как консервная банка, двери сломались... Приехала местная полиция и спрашивает: «А где труп?» Я в состоянии шока не понял: «Какой еще труп?» — «Из «Жигулей». Когда им стало ясно, что водитель — я, полицейский посмотрел на меня и произнес: «Вы знаете, мы вас даже штрафовать не будем. Если вас бережет Бог, мы не можем наказывать». Потому что машина моя представляла действительно жуткое зрелище. Уже потом, когда полиция начертила схему аварии и разобралась во всех деталях, оказалось, что меня спас высокий бампер (не то что у нынешних фур!) грузовика ИФА, который в меня влетел. Капот моей «семерки» просто заехал под него. Водители знают: в «Жигулях» самое страшное, когда двигатель автомобиля «заходит» в салон. Он сдавливает водителя, и шансов выжить никаких!
— Долго отходили от потрясения?
— Скорее, сделал выводы на всю жизнь. Ведь еще когда подростком учился водить, отец мне говорил: «Всегда (даже если едешь по главной дороге или на зеленый свет!) аккуратно выезжай на перекресток. И будь очень осторожен с обгонами. Потому что перекресток — это, как правило, фактор наибольшего риска». После той аварии я слова отца никогда не забываю.
Машину было очень жалко. Я вообще очень любил свои автомобили. Помню, как вернулся из армии и родители отдали мне «копейку», на которую копили потом и кровью. Я был им очень за это благодарен и, как только у меня появилась возможность (лет через пять), приобрел для них «Мерседес».
На следующую свою машину я уже заработал лично. Бежевые «Жигули» пятой модели купил на свои первые деньги, которые заработал как предприниматель. Мне было около 22 лет, мои навыки вождения и знание венгерского языка позволяли перегонять из Будапешта в Ужгород «форды», которые другие предприниматели потом продавали в Украине. Делалось все официально, и за каждую пригнанную машину я получал 100 долларов (а советский «Жигуль» тогда стоил около 2500 долларов). Параллельно я работал советником в одном кооперативе, где тоже имел доходы, поэтому на машину скопил довольно быстро. Правда, до основания собственного бизнеса я не мог себе позволить «Форд». Обслуживание не потянул бы.
А свои «Жигули» я любил очень сильно! Все делал сам — сам чинил, лежал под ними, копался часами... Не только ради экономии — это доставляло удовольствие! Кроме того, старался купить в машину то коврик, то деревянную ручку для коробки передач, то кожаный чехол на руль, ну и, конечно, установить магнитофон и колонки получше. Позже я купил «Жигули»-«семерку», в которой у меня даже стекла открывались нажатием кнопки — как в хороших иномарках!
— Тюнинг по-советски?
— Тюнинг (доработка готового авто за пределами завода-изготовителя для придания ему индивидуальных черт или улучшения характеристик. — Ред.), кстати, не терплю. У меня никогда не было тюнингованных машин, я считаю это излишеством. Неудобно на бордюрах, когда все эти «навесы» разлетаются. Думаю, производитель сам знает, что должно быть на его машине. О тюнинге двигателя, тормозных систем не говорю — это спорный вопрос, а вот кузов «украшать» никогда бы не стал. К тому же в современных машинах и так уже все есть, формировать салон можно на этапе заказа авто. Это в советские времена существовал один стандарт, и приходилось его под себя приспосабливать.
«Первый водитель называл меня сыночком и берег, как дитя. А я не сопротивлялся»
— С подаренной родителями «копейкой» легко расстались?
— «Копейку» мы очень долго не продавали, привыкли к ней, привязались. Она у нас стояла в гараже, пока однажды ко мне не приехали друзья из Краматорска и не попросили на ней прокатиться. Я уже тогда ездил на седане «Вольво» и без проблем отдал ключи. Друзья только успели отъехать — и на моих глазах «влупили» машину в столб на автобусной остановке. До сегодняшнего дня толком не понятно, что произошло. Вроде как друзья объезжали пешехода, который почему-то решил вдруг перейти дорогу, и вместо того чтобы вырулить на пустую встречную, повернули направо и классически врезались в фонарный столб. Я ехал за ними на «Вольво» и, когда увидел, что случилось, вышел и просто не знал, что сказать. Конечно, обрадовался, что друзья живы-здоровы, но вместе с тем стало очень грустно — ведь с этой машиной было столько связано! Материальной ценности «копейка» для нас уже не имела, но вот чисто эмоционально — огромную! После аварии я отдал машину в ремонт, и там уже ее — поломанную — у меня купили за символическую сумму. Вообще, я крайне редко раньше продавал автомобили, предпочитая оставлять их друзьям и быть уверенным, что с моим авто все хорошо. Я относился к машине, как к лошади, и мне было тяжело отдать любимую вещь неизвестно кому. Сейчас уже такого нет, я стал менее сентиментален.
— Последние годы вас можно увидеть только на джипах. Следуете моде на большие машины?
— Это не дань моде, это гарантия безопасности. В городе на джипе намного удобнее, на трассе — спокойнее. В 25 лет пересев за руль своего первого внедорожника, я сразу оценил его преимущества. Правда, мягко говоря, при странных обстоятельствах. Мы ехали с товарищем — к счастью, на небольшой скорости, — и вдруг он мне с улыбкой говорит: «Смотри, по дороге какое-то колесо катится». Именно в этот миг я вдруг ощутил сложности в руле и, сжав зубы, отвечаю: «Могу тебя обрадовать, это... наше колесо». Оказалось, что задняя полуось джипа обломалась — как мы определили позже, это был заводской брак. Учитывая, что машина очень известного производителя (не хочу называть его, чтобы не портить имидж производителя), мне все поменяли по гарантии, но факт остается фактом — заводской брак привел к тому, что заднее колесо соскочило и просто... обогнало нас!
Так вот, суть в том, что до этого я водил только переднеили заднеприводные автомобили. К полному приводу не привык. И тем не менее сумел вырулить на обочину и не съехать в кювет. Крутил руль в противоположную от заноса сторону, осторожно жал на тормоза. Вот где я действительно оценил отличные системы торможения и блокировки колес!
В «Жигулях» же нас заносило каждую зиму. Кто-то клал в багажник блин от штанги, чтобы увеличить устойчивость машины, я же всегда надеялся только на свои способности. Заносы, конечно, были, но без последствий. И всегда это вызывало смешанное чувство беспокойства и восторга. Ведь приятно, когда ты на деле доказываешь, что хороший водитель!
— Кстати, о водителях — вы сейчас часто с ними ездите. Как отношения складываются?
— С водителями всегда были доверительные отношения, может, потому, что я их подбираю по личным рекомендациям. Очень благодарен своему первому водителю, с которым проработал десять лет в Ужгороде. Потом по состоянию здоровья ему запретили водить. Он меня воспринимал как собственного ребенка, берег, лелеял — а я не сопротивлялся. Он меня оберегал и на дороге, и вне дороги, называл сыночком.
— Когда вы работали министром по чрезвычайным ситуациям, вам приходилось спасать других. Были ли случаи, когда из автомобильных передряг вытягивали вас?
— В Закарпатье на проселочной дороге моя машина часто по бампер застревала в грязи, приходилось звонить друзьям, которые пригоняли трактор и вытягивали. Но там это стандартная ситуация, и потому я быстро привык и перестал нервничать. Вот если что случается с современной иномаркой — это уже проблема: в отличие от «Жигулей» иномарку самостоятельно починить нельзя, приходится вызывать службы эвакуации.
Однажды был случай, когда мы с другом поехали на речку, где решили помыть машину, поставив ее на глиняном берегу. Мы так увлеклись процессом, что даже не заметили, как глина под колесами намокла. В какой-то момент автомобиль соскользнул с берега и уехал в реку! Сначала мы вдвоем изо всех сил держали машину, чтобы она дальше не уплыла, а потом, к счастью, пришли на помощь друзья, и мы еле-еле восьмером вытащили ее на берег. Пришлось поднимать передние колеса, а это такая тяжесть! Конечно, коробка передач и поршневая сразу вышли из строя.
— У многих ваших коллег в девяностые годы угоняли автомобили. Коснулась ли вас эта беда?
— Да, мою первую иномарку «Вольво» украли ночью со стоянки, но через три дня... вернули. Сначала угонщики позвонили и попросили вознаграждение — три тысячи долларов. Конечно, можно было пойти и этим путем, но после определенных переговоров вернули просто так. Мне помогли товарищи из УБОПа, и я их чисто символически отблагодарил. А кто украл, догадываюсь — одна профессиональная группировка...
«Я разгонялся на трассе «Формулы-1» до 300 километров в час»
— Недавно начальник управления госохраны Валерий Гелетей собирался состязаться с вами в бою без правил. Бой так и не состоялся, потому что Гелетей в последний момент свел все на шутку, но вы отнеслись к предстоящему бою всерьез — наняли тренера, который вас очень хвалил, подготовились. Может, вы и в езде без правил участвовали?
— Что такое вообще «езда без правил»? Скоростью больше 120 километров в час у нас никого не удивишь. Идешь по трассе 140— 160 и понимаешь, что тебя кто-то обгоняет. Хорошо, что производители сейчас ограничивают скорость автомобилей с мощными двигателями. Как мне объясняли: они это делают потому, что при скорости свыше 250 километров в час человек уже неадекватен и совершенно не может нормально концентрироваться.
— Вы ездили со скоростью 250 километров в час?
— Лет пятнадцать назад я разгонялся на трассе «Формулы-1» в Будапеште до 300 километров в час! На спортивном «Ниссане». Ощущения действительно сильные! Я смотрел на дорогу, но совершенно не видел того, что происходит справа и слева. Внимание концентрируется только на том, что впереди. Адреналин зашкаливает, чувство отличное. И виражи пробовал! Но такую скорость я позволил себе только на одном прямом участке длиной около десяти километров. В Украине же на дороге между городами я, как правило, разгоняюсь до 140 километров в час — больше нет смысла. Конечно, приходилось ездить и с большей скоростью — когда я работал в МЧС, и даже спецсигналами воспользоваться раз пять.
— Как вы думаете, почему женщины любят спортивные машины?
— А это я у вас должен спросить! Говорят, мужчины в определенном возрасте начинают любить желтые и красные спорткары. Но у меня либо и так все хорошо, либо я еще не в том возрасте. Кроме того, не могу позволить себе ездить в Киеве на спортивном авто. Не столько по финансовой причине, сколько по морально-этической, потому что народный депутат не должен ездить на спортивной машине. Время и обстоятельства не те. И тем более на красной или желтой!
— Романтические истории в авто были? Может, ехали с женщиной, мотор заглох, и дама вызвалась помочь толкнуть машину?
— Что бы у меня с машиной ни случилось, женщина бы ее не толкала! А романтизм, связанный с машиной, — дело очень личное.
— То есть все романтические автоприключения у вас происходили внутри машины?
— (Улыбается.) Тут, как говорится, у каждого свой опыт...
«Моя декларация позволяет оплачивать частные авиарейсы»
— Многие современные женщины оценивают мужчину по тому, любит ли он скорость, есть ли у него спортивная машина и вертолет. У вас есть вертолет?
— Кстати, очень перспективное и удобное для Украины средство передвижения! Но у меня пока нет необходимости в вертолете. Он нужен предпринимателю, у которого бизнес расположен в разных точках страны. Чтобы не тратить время на долгие переезды по дорогам, лучше купить вертолет. Ведь это 350 километров в час! За пару часов можно по прямой долететь в любую точку страны! Кроме того, вертолет приземляется там, где нужно, или в предельной близости к объекту — а значит, не надо тратить время на переезды до аэропорта. Это действительно удобно, поэтому частных вертолетов у нас в стране с каждым годом становится все больше — только у моих знакомых их не меньше десяти!
— А свой самолет? Чтобы не случилось так, как с вашим земляком Виктором Балогой, которого обвиняют в том, что он, дескать, летал в родной Ужгород на государственном самолете за казенный счет в частных целях. Правда, сам Балога это решительно опровергает...
— Это были частные рейсы на самолете, принадлежащем МЧС. За год пребывания в министерской должности Балога около двадцати раз летал на нем в Закарпатье. Пока я ему не сказал: «Витя, тебе не стыдно на военном самолете каждую пятницу летать домой? Не хочу делать официальных заявлений как народный депутат, но прекрати это делать, у тебя есть возможность оплачивать частные рейсы! А это непристойно!» И он перестал летать. Но около двадцати рейсов зафиксировано. Если честно, мне за него как за земляка было даже стыдно немного. Можно, конечно, объяснить его частые полеты в Мукачево тем, что каждую пятницу ему нужно было проводить противопаводковые мероприятия в Закарпатье, но, думаю, такое объяснение вызовет смех и у вас, и у других.
Я же так не делаю! У меня был случай, когда в Крыму горел лес. Я отправился туда тушить пожар, и так совпало, что ликвидировали его как раз в последний день отдыха моей семьи в Крыму. Думаю, меня никто не обвинил бы, если бы, улетая в Киев, я забрал с собой родителей и сына. Но тем не менее они полетели рейсовым самолетом, а я — служебным, с оперативной группой. Я к таким вещам очень щепетильно отношусь. А когда нужно лететь куда-то, моя декларация позволяет оплатить частный рейс.
— Но ведь свой самолет — удобнее...
— Чтобы окупился собственный самолет, подсчитано, что человек должен летать не меньше 26 часов в месяц. Я столько не летаю и близко! Да и редко кто летает, а потому покупают самолет, потом сдают в аренду — мне этими сложностями некогда заниматься. Будь я бизнесменом, который активно ведет дела в регионах, тогда другое дело.
— Рассказывают, у вас есть яхта. Где вы на ней ходите?
— Не могу сказать, что яхта есть у меня. У меня есть лодка, водный мотоцикл — я его обожаю. Ходил под парусами на яхте своих друзей — и это здорово! С морем ничто не сравнится! И с Днепром — ни одна автотрасса. Не хочу, чтобы автогонщики обиделись, но природа, вода — вне конкуренции...
