Один из самых коммуникабельных и ярких членов Партии регионов Михаил Чечетов — человек, который, как говорится, за словом в карман не лезет. Именно ему принадлежит фраза: «Мы, Партия регионов — люди дела, подходим к переходу и, увидев старушку, просто берем ее под руку и помогаем перейти улицу. Помог — и забыл». Так народный депутат пытался внятно и доходчиво объяснить отличие своей политической силы от оппонентов, которые, по его словам, действуют по-другому: «Подгоняют телекамеры, приглашают журналистов и в торжественной обстановке переводят старушку через дорогу». Что ни говори, а чувствуется преподавательский опыт. Ведь до своего избрания в Верховную Раду в 1994 году Михаил Чечетов занимался научно-педагогической деятельностью в Харьковском инженерно-экономическом институте, будучи преподавателем, доцентом кафедры бухгалтерского учета, а позже деканом экономического факультета, профессором. Довелось Михаилу Васильевичу поработать и в исполнительной власти — заместителем министра экономики, а также председателем Фонда госимущества Украины.
«Утром, в обязательном порядке, хоть камни с неба летят, я всегда поднимаюсь в половине шестого, беру поводок и иду выгуливать собаку»
— Михаил Васильевич, возраст уже ощущаете?
— Пока тяжести своего возраста не ощущаю. Физически чувствую себя как в молодости — великолепно! Ведь я веду активный образ жизни, и работа у меня всегда была очень динамичная, начиная с преподавательской деятельности и заканчивая политикой. Парламент, округи, встречи с избирателями... Параллельно руковожу аспирантами. Это не для зарплаты, а для души. Я всегда стараюсь быть в кругу молодежи, поскольку считаю, что молодые люди — наше будущее. Кстати, недавно две мои аспирантки защитили в Харькове кандидатские диссертации. Так что пока замечаю только, как время быстро летит: вот только недавно было лето, а сейчас — осень, только отпраздновал один юбилей, а на носу — уже другой (смеется). Конечно, когда-то груз прожитых лет серьезно надавит на плечи. Но сегодня у меня масса энергии и замыслов, а возраст — лишь факт биографии. Думаю, что долго сохранять свой потенциал мне помогает и то, что в молодости я серьезно увлекался спортом — тяжелой атлетикой.
— Штангу толкали?
— Да. Я тогда занимался по программе кандидата в мастера спорта, но из-за больших нагрузок получил травму — вывих плеча. Даже сегодня не могу полностью правую руку согнуть. Поэтому чисто спортивной тяжелой атлетикой я перестал заниматься.
— Предпочитаете менее трудоемкие спортивные занятия?
— Работа, связанная с повышенной нервно-эмоциональной и интеллектуальной нагрузкой, непременно требует физической разрядки. Времени на бассейн у меня не хватает, хотя когда был деканом экономического факультета Харьковского инженерно-экономического института, то обязательно ходил и в спортзал и плавал. Сегодня я просто каждое утро делаю зарядку. Кроме того, у меня дома есть живое существо, которое очень сильно повышает жизненный тонус и дает заряд бодрости на целый день. Это моя любимая собака породы чау-чау по имени Лева или просто Левка! Он здоровый, как медвежонок! Утром, в обязательном порядке, хоть камни с неба летят, я всегда поднимаюсь в половине шестого, несмотря на то что накануне лег спать в два, а то и в три часа ночи, беру поводок и иду выгуливать собаку.
Кстати, один мой друг как-то говорит мне: «Собаку заведу, я уже присмотрел. Породистая такая, тысяча баксов стоит! Мать ее в Америке — медалистка!» Я говорю: «Послушай, собака — это не машина, на которой ты хочешь — ездишь, хочешь — нет. Автомобиль стоит, есть не просит и выгуливать его не надо. А собака сразу ломает привычный образ жизни». Но все равно купил мой друг собаку, а через неделю говорит: «Ты был прав, это такая морока, я ее уже продал».
Поэтому если ты хочешь завести собаку, то должен быть готов к тому, чтобы и в простуду, и в ливень быть готовым вывести ее на улицу. Я ведь, признаться, тоже по утрам иногда от недосыпания чертовски ругаюсь, но никогда у меня язык не повернется сказать: «Где ты взялся на мою голову?» А какие собаки искренние существа! Если уезжаю в командировку, она может день лежать возле двери без еды, просто ждать. А когда возвращаюсь, она меня уже не отпускает. Сажусь рядом с ней, глажу и постепенно замечаю, как стресс, напряжение и весь негатив просто уходят.
— А как она у вас появилась?
— Раньше, когда еще жили в Харькове, у нас был «двортерьер» Бимка. Мы с женой работали, а маленькая дочка-первоклассница сама ходила в школу во вторую смену. Поскольку она боялась оставаться дома одна, нам посоветовали завести собачку. А соседка как раз ремонт в квартире сделала и предложила забрать ее щенка, чтобы он там ей ничего не испортил. И мы забрали. Я говорю дочери: «Таня, только собачку ты ж выгуливать будешь!» И не потому, что мне тяжело было, а чтобы приучить ребенка к ответственности. И все: мы на работу вставали, уходили часов в восемь, и дочь выходила вместе с нами Бимку выгуливать. Потом она приходила домой, делала уроки, обедала и в час дня шла в школу. Так что тот, у кого хоть раз была собака, уже без этого животного жить не сможет.
Бимка постарел и умер естест-венной смертью в Киеве. Как-то с женой на выставке впервые увидели собаку породы чау-чау. И так она нам понравилась, что мы чуть ли не каждый день смотреть на нее приходили. Долго не решались купить, ведь работали допоздна, а собака, я повторю: это ответственность. И вот приезжает дочка, садится за компьютер, находит несколько объявлений о продаже щенков, и они с мамой отправляются по указанным адресам. Хотели посмотреть сначала всех, а потом выбрать самого лучшего. Но вышло иначе. Приезжают они в первую квартиру, навстречу выскакивает здоровенный чау-чау Веня, а за ним летит двухмесячный маленький такой щеночек. Сразу подбегает к моей жене, становится на задние лапки, и Наташа говорит: «Все, больше никуда не поеду. Он мой». Бегал он два дня по квартире без имени, затем смотрим: «Он же на льва похож! Левка! Лева!» Ему сейчас восемь лет, и его все собачники Харьковского массива знают. Он у нас теперь настоящий собачий король микрорайона (смеется).
— Когда в отпуск едете, на кого собаку оставляете?
— Ну, когда у нас бабушка еще была жива, то она за Левкой ухаживала, потом — дети. В этом году уезжали в Крым и впервые оставили собаку на попечение одной женщины. Так жена едва не каждый день ей звонила, спрашивала, как там Лева?
«Без борща жить не могу! Ел бы его утром, днем, вечером и ночью»
— Знаю, что сами вы не пьете, но гостям на свое 55-летие по рюмке нальете?
— Обязательно. Я человек хлебосольный, но на свой юбилей в Киеве не останусь. Уеду, наверное, в Харьков к дочери, отпразднуем мой день рождения в семейном кругу. Признаться, тяготят все эти праздники. Но поскольку друзья и знакомые меня все равно захотят поздравить, придется соблюдать традиции, накрывать столы. Никуда от этого не денешься (смеется).
— Михаил Васильевич, может, сами еще и готовите?
— Нет, готовить я не умею! Когда жена уезжает, перебиваюсь яичницей с колбасой, супами из пакетов и кефиром. Зато супруга готовит очень вкусно. Впрочем, в еде я неприхотлив. Но без борща жить не могу! Ел бы его утром, днем, вечером и ночью. Пусть чего-то другого не будет, но борщ должен быть всегда!
— Что обычно вам дарят на день рождения?
— Для меня всегда важным было не то, что дарят, а как. От чистого сердца, искренне, или же из какого-то расчета, или просто, как говорится, для галочки. Ведь в моем возрасте цена подарка роли уже не играет. Когда мне было чуть больше 20 лет, то утюг на день рождения для меня, конечно же, очень многое значил. Помню, как с женой окончили инженерно- экономический институт в Харькове (поженились на четвертом курсе) и переезжали из общежития в съемную пустую однокомнатную квартиру. Супруга тогда была беременна, а я сдавал экзамены в аспирантуру. Ребята, которые тоже окончили институт и покидали общежитие, собрали для нас старые сковородки, тарелки, ложки, стаканы... Все это нам очень пригодилось, ведь мы тогда только жить начинали.
— А ваша супруга Наталья Федоровна спрашивала, что вам подарить на день рождения?
— Сегодня все, что нужно для жизни, у нас есть. Как говорил мой по-житейски мудрый покойный отец: «На тот свет с собой все равно ничего не заберешь».
— И все же?
— Дети не так давно подарили мне мобильный телефон, так тележурналисты на него случайно микрофон уронили. Смотрите — стекло лопнуло. (Михаил Чечетов демонстрирует пострадавший «Самсунг». — Ред.) Ну вот жена и говорит: «Наверное, тебе телефон подарю» (смеется). Хотя может и одеколон подарить или галстук.
— Супруга следит за тем, как вы одеваетесь?
— Еще как! В октябре исполнится 31 год, как мы живем вместе. И знаете, за это время я ни разу не был в парикмахерской. Все эти годы меня Наташа сама стрижет. Еще она умеет великолепно шить и водить машину. Я автомобилем управлять не умею! Поэтому езжу на «Тойоте-Камри» с помощником-водителем, а она со своим «БМВ» сама отлично справляется. Что касается выбора одежды, то я полностью полагаюсь на ее вкус. Любимая жена знает мои параметры и сама покупает мне костюмы, рубашки, галстуки, свитера или туфли. Я даже в магазин не езжу. При этом последние 15 лет я ношу костюмы от Михаила Воронина. Его стиль мне очень нравится и практически всегда отлично на мне сидит.
— Сейчас среди политиков модным стало дарить друг другу иконы. Вы же, кажется, атеист?
— Когда распался Советский Союз, то вдруг оказалось, что в стране стало 90 процентов верующих. Помните, президент России Борис Ельцин начал в теннис играть, то все вокруг вдруг начали с ракетками ходить? Действительно, в СССР, может, кто-то и хотел веровать, но сама система где-то прессовала, не давала возможности, а после распада Союза эти люди получили возможность никого не бояться и публично ходить в церковь. На этой волне в начале 90-х годов очень много людей, исходя из сугубо конъюнктурных соображений, вдруг стали верующими, стали креститься публично и, прежде всего, перед телекамерами. Я не конъюнктурщик и не принадлежу к числу религиозных людей, но с глубоким уважением и пониманием отношусь к истинно верующим людям. И вообще с большим уважением отношусь к тем людям, у которых есть своя позиция и свои убеждения, чем к тем, которые, так сказать, «ни туды ни сюды». А стоять ради показухи в церкви и креститься я никогда не смогу, поскольку сделаю больно тем людям, которые искренне веруют.
Меня всегда удивляло: если ты, например, купаешься в проруби, зачем с собой телекамеры тянуть? Купайся, крестись в проруби хоть каждый день! Зачем тебя вся страна должна в трусах видеть?
— На Президента намекаете? А ведь ваш лидер Виктор Янукович, что ни праздник, в теленовостях свечки в церквях ставит и за Украину молится...
— Виктор Федорович как раз делает это глубоко искренне. Вы почитайте внимательно его интервью, когда журналисты затрагивают эту тонкую струнку его души... Он по своей природе никогда не был конъюнктурщиком. Этот человек с твердой позицией и с глубочайшей верой в торжество справедливости и победу добра над злом.
«Многие коллеги по парламенту, когда узнают, что я до сих пор живу в спальном районе Киева, почему-то очень удивляются»
— Ваша супруга, если не ошибаюсь, работает в аппарате Верховной Рады. По блату устроили?
— Дело было так. В 1994 году я стал народным депутатом, баллотируясь по одному из мажоритарных округов Донецкой области. Кстати, свою трудовую деятельность я начинал именно в этом регионе, работал крепильщиком на шахте «Юнком» в Енакиево. Когда в 1994 году я увольнялся с должности декана факультета Харьковского инженерно-экономического института и уходил в парламент, дочке было 14 лет. Ей оставалось всего два года до окончания школы. Училась она очень хорошо и с одноклассниками была в отличных отношениях. И когда стал вопрос, забирать семью в Киев или нет, я решил, что не буду этого делать. Подумал: а вдруг в новой школе Тане не удастся влиться в коллектив и у нее пропадет желание учиться. И я принял довольно серьезное решение: оставить семью в Харькове. Кстати, у нас в семье тактические вопросы — что купить, куда поехать — решает жена. Ведь у меня голова другим забита. В общем, было решено: семья остается в Харькове. И четыре года я встречался с женой и дочкой только по субботам и воскресеньям. Ездил из Киева ночным поездом или летал самолетом. И вот, когда дочь закончила школу, поступила в институт, и можно было уже за ней не присматривать, я супруге сказал: «Пора вести оседлый образ жизни». К тому времени я от Кабинета министров получил квартиру в Киеве на Харьковском массиве на ул. Вишняковской. Кстати, многие коллеги по парламенту, когда узнают, что я до сих пор живу в спальном районе, почему-то очень удивляются.
И вот Наташа наконец-то переезжает в Киев. Естественно, встал вопрос об ее трудоустройстве. Она была кандидатом экономических наук, доцентом, заведующей кафедрой в Харьковской академии городского хозяйства, а я узнал что в научно-экспертном управлении Верховной Рады как раз требовались специалисты по экономике, финансам, налогообложению. Так супруга начала работать главным специалистом, а затем стала заведующей отделом по вопросам бюджета, налогообложения и банковской деятельности. Кроме того, она сейчас заслуженный экономист Украины, профессор.
— Верховная Рада недавно приняла в первом чтении закон о госслужбе, который запрещает близким родственникам работать в одном учреждении. Если примут документ окончательно, кому-то из вас придется уволиться?
— Нет (смеется). Если бы я тоже работал в аппарате Верховной Рады, тогда, наверное, или мне, или супруге пришлось бы уволиться. У парламента и его аппарата совсем разные статусы. Хотя, признаться, обвинений в «семейственности» я наслушался, когда работал еще в институте. Я защитил диссертацию, а жене не разрешают. Дескать, не положено. Она даже хотела в Ленинграде защищаться. Все это мы уже проходили. Мы тогда говорили: почему династия металлургов, хлеборобов, актеров или художников может быть, а ученых — нет?
— Вы с супругой, будучи студентами, наверное, из библиотеки не вылезали?
— Боже упаси! Я всегда и студентам своим говорю, что самые лучшие годы жизни — это студенческие, поэтому надо совмещать и учебу, и музыку, и спорт, и развлечения... Все остальное — еще впереди. Студент должен жить многогранной жизнью, потому что больше такого прекрасного периода не будет.
— В стройотряды ездили?
— А как же. Я в студенческие годы практически на все лето уезжал в Сибирь, на Дальний Вос-
ток — строить коровники, дома, железные дороги в Тюмени, Магадане, на Колыме. С первым стройотрядом я как-то привез просто фантастическую по тем временам сумму — 600 рублей. Но самая большая зарплата была в Магадане. Я заработал около полутора тысяч рублей. Потом на эти деньги мы свадьбу гуляли. Так вот, ехал я в Магадан с некоторым опасением, несмотря на то что служил на южных рубежах нашей родины в пограничных войсках. Там были поселения зэков. И я думал: это каким же страшным преступником нужно быть, чтобы тебя на многие годы сначала отправили в лагеря, а затем на поселение. Но зэки оказались настолько культурными, интеллигентными и доброжелательными людьми, что я был просто потрясен и шокирован! Только позже я понял, что это были не «воры» и «враги народа», а мыслящие люди — писатели, художники, ученые, вступившие в конфликт с государственной системой.
— По Харькову в «стройотрядовской» форме щеголяли?
— В 70-х годах — это был писк моды. Форма была немножко похожа на военную, защитного цвета. Причем на этих «стройотрядовских» куртках после поездок писали: «Магадан-74». Если съездил в Тюмень, добавляешь на эту же куртку: «Тюмень-75». Поэтому самой престижной считалась не новая, а выцветшая на солнце куртка как минимум с четырьмя надписями. Харьков во времена СССР по количеству вузов занимал третье место после Москвы и Ленинграда. Киев тогда был на четвертом. И вот когда в сентябре сотни тысяч студентов приезжали из стройотрядов, зрелище было просто потрясающим. Мы еще концерты устраивали. Я, например, играл на гитаре и пел.
— Сейчас, наверное, внукам колыбельные поете?..
— Я уже дважды дедушка! Внучке Лэле в ноябре исполнится пять лет, а внук Георгий родился два с половиной месяца назад. Живут они отдельно в Харькове.
— Чем ваша дочь Татьяна занимается?
— Тане 29 лет, она частично пошла по нашим с Наташей стопам, окончила с отличием институт, аспирантуру, защитила кандидатскую диссертацию, стала преподавать в Харьковском национальном экономическом университете. Но, в отличие от меня, она, как и все молодые люди, менее консервативна, поэтому сразу выбрала несколько направлений. Параллельно с защитой кандидатской диссертации моя дочь умудрилась родить ребенка, закончить курсы оценщиков и организовать с подругой фирму, которая сегодня активно работает на рынке оценки недвижимости в Харьковской области.
— Ваш зять, если не ошибаюсь, грузин по национальности?
— Да, мой зять — грузин, успешный бизнесмен.
— Интересно, как вы с ним ладите, если ваша партия поддерживает в кавказском конфликте Россию и выступает за признание независимости грузинских территорий: Абхазии и Южной Осетии?
— Мой зять очень умный парень, и не потому, что у него два высших образования: экономическое и юридическое. Просто такое сочетание знаний открывает широкие перспективы в карьере. Зять реально оценивает ситуацию на Кавказе, и мы находим с ним общий язык по всем вопросам. Конечно, душа у него болит, там живут родственники, причем как в Грузии, так и в Осетии. Его отец — грузин, а мать — осетинка. Вы знаете, все-таки народ у нас умнее своих политиков. Я думаю, если спросить у граждан России: «Скажите, поменялось ли ваше отношение ко всем грузинам?» — уверен, большинство россиян ответят: «Нет, не поменялось». Ну, разве что у отдельных «отморозков». Но в то же время практически все жители России скажут: «Саакашвили — ненормален!» Поскольку по его вине был начат военный конфликт, погибли люди. Но грузинский народ в этом не виноват. Был Гитлер, и были немцы. Это разные вещи. Конечно, тогда это тяжело было понять сразу. Однако сегодня очевидно: есть фюрер — Саакашвили, и есть грузинский народ. Поэтому, конечно, людям обидно, что политики столкнули лбами два братских народа. Когда я приезжал еще во время Советского Союза в Грузию, будучи простым преподавателем вуза, то помню, как меня там очень тепло и гостеприимно встречали друзья. Причем это было не наигранное гостеприимство. Человеческое тепло шло из души, от самого сердца. Что бы сейчас ни говорили, а в СССР было настоящее братство народов.
— Но рассекреченные документы ЦК КПСС говорят о том, что миф о братстве народов и в советское время был просто мифом.
— Какие-то мелкие, отдельные конфликты случались, но в общей сложности, действительно, дружба среди народов была очень мощной, чистой, искренней, ненаигранной, без фальши и лицемерия.
— Может, вас просто ностальгия по советским временам замучила?
— Я скучаю по тем отношениям между людьми! Я понимаю, что та советская замкнутая экономическая система, которая базировалась исключительно на государственной собственности, без открытой конкуренции была обречена. И СССР проиграл Америке не в идеологическом, а в экономическом плане. Не Америка боялась своих граждан в Советский Союз выпускать, а мы боялись, чтобы наши люди, не дай Бог, не увидели, что можно жить лучше. Но что касается человеческих отношений, то именно в советские времена мы были теплее и роднее друг другу. А сейчас жизнь такова, что каждый замыкается в своей индивидуальной скорлупе. И у многих наших, как у американцев, блуждают на лицах холодные улыбки. Я всегда этому поражался, бывая на Западе. Стоит человек, улыбается тебе и вдруг неожиданно раз — отвернулся, и уже все — он тебе за спиной и рожицу скорчил.
— Михаил Васильевич, признайтесь: Партия регионов к выборам готовится?
— Регионы всегда готовы! Мы мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути.
