Наталья Крачковская не придает особого значения возрасту. Известная актриса полагает, что цифра «70» велика лишь с математической точки зрения, ведь душа и разум остаются теми же. По большому счету, даже тело не старится, а лишь обретает другую форму. А с формами у любимой актрисы Леонида Гайдая всегда все было в порядке. Наталья Леонидовна целиком и полностью разделяет мнение, что «хорошего человека должно быть много».

70-летний юбилей Наталья Крачковская отметила 24 ноября. «СОБЫТИЯ» пообщались с одной из самых блистательных актрис советского кино накануне ее дня рождения.

«Вдруг из-за угла вылетает машина и врезается прямо в меня. Результат — пара переломов и частичная потеря зрения»

— Наталья Леонидовна, какие слова для вас самые важные в день рождения?

— Как ни странно, пожелания здоровья, которого с каждым годом все меньше. В молодости я к подобным поздравлениям относилась сухо. Сейчас же, пережив множество болезней и имея проблемы с избыточным весом, начала их ценить. Как говорится, будет здоровье — будет и все остальное. Ну и, конечно, всегда жду от своих друзей слов любви. Самое главное — пусть пожелают не быть такой открытой для всех, какой я была на протяжении всей своей жизни. Некоторые злые люди этим пользовались. С годами другой не стала, о чем жалею, ведь эта особенность характера приносит мне только убытки...

Надеюсь хорошенько отметить день рождения. Лишь бы финансы позволили сделать все так, как я задумала. Ведь так хочется тепло принять своих друзей, угостить их. Для меня приготовление пищи — особый ритуал. Почти такой же, как ее поглощение. Ну не уйдут гости из-за стола, не отведав мои фирменные блюда — буженину, холодец. И, конечно же, украинское сало! М-м-м, просто слюнки текут. Если бы вы знали, как я готовлю сациви — фантастика! А все потому, что умею делать его по-настоящему, по-грузЫнски!

— И кто же вас научил готовить по-грузЫнски?

— Я долгое время жила в Грузии. В Тбилиси прошли мое детство и юность. Грузинский язык, правда, освоить не удалось, кроме двух слов: «гамарджоба» (здравствуйте) и «генацвале» (друг, уважаемый).

В детстве я была очень бойкой девочкой. Отца не помню, он рано умер, а мама строгостью не отличалась, поэтому меня не наказывала. Кричала, если я уж слишком доставала ее своими выходками. Ведь в своем районе я была настоящим авторитетом. Всегда могла постоять за себя и своих друзей. Вы не поверите, но до пятого класса я была очень худенькой девочкой, хотя и высокой как для своих лет. Поэтому меня боялись. Так вот, когда случались какие-то словесные перепалки во дворе, я долго не рассуждала — сразу лепила обидчику по морде. Однажды так сильно провинилась, что чуть не попала под тяжелую руку своего дедушки. Он схватил полотенце, подбежал ко мне с явным намерением отшлепать, крича: «Ах ты, стрекоза стервозная, сейчас ты у меня попляшешь» (смеется). Но, немного помахав перед моим лицом полотенцем, остыл. Так что я тогда отделалась лишь устным предупреждением.

В юности у меня были очень привлекательные формы. В принципе, как и сейчас (смеется), только чуть поменьше. В послевоенное время кушать было нечего, так что набрать лишний вес было непросто. Однако мне это удавалось, хотя и очень медленными темпами. Я пользовалась ошеломляющей популярностью у грузинских мальчиков, от них не было отбоя. Естественно, за меня дрались, а я в это время выбирала самого достойного. Для грузин русская девушка была экзотикой. Представьте только, как я тогда выглядела: высокая грудь, тонкая талия, упругие бедра! Ой, загляденье! Когда выходила на улицу, сразу раздавались восторженные возгласы мужчин: «Вах, какая дэвушка!» Поэтому дедушке приходилось меня сопровождать. Одна я не ходила. Кстати, мой первый молодой человек был грузином, его звали Гоча. Мне было тогда 16 лет. Мы долго встречались. Гуляли, любуясь достопримечательностями Тбилиси, он за мной красиво ухаживал, но... не сложилось.

— Вы хотели стать археологом, но потом предпочли карьеру актрисы. Почему?

— В детстве я увлекалась историей дипломатии XVI—XX веков. Мне безумно нравилось вникать во взаимоотношения между разными государствами. Отчего начинаются войны? От неумения людей вести переговоры, сотрудничать! Когда я это поняла, тут же загорелась желанием стать дипломатом. Мне казалось, что уж я-то смогу договориться. Затем решила стать археологом, потому что очень люблю все старинное. Но потом опять передумала. Многие мои подруги пошли поступать в театральный. По логике вещей туда должна была поступать и я, ведь мои родители были артистами. Но подруги начали меня отговаривать: «Куда ты прешься, посмотри на себя! Там таких не берут!» На момент поступления во ВГИК я носила одежду 56-го размера, то есть была уже приличной пышечкой. Однако сдаваться перед трудностями не хотела, поэтому решила поступать. Назло всем! И таки прошла, причем без проблем!

— Однако учились вы недолго...

— Я всегда куда-то спешила. И вот однажды, представьте себе, иду в институт, перехожу через дорогу, как вдруг из-за угла выезжает машина и врезается прямо в меня! Результат — пара переломов и частичная потеря зрения. Ни о какой учебе, тем более съемках, не было и речи. Однако и здесь я не сдалась. Мне хотелось выкарабкаться, казалось, это все временные трудности. Не обращала внимания на свою хромоту, слепоту, нервные расстройства. Беда научила меня бороться не со своей травмой, а с собой. Постепенно я стала выздоравливать, зрение приходило в норму. Стала потихоньку сниматься в эпизодах, и вскоре меня заметили. Причем не только режиссеры, но и мужчина, ставший впоследствии моим супругом.

«Будущий муж понимал, что женщину моих габаритов гораздо легче покорить едой, чем цветами»

— Он был из мира кино?

— Володя работал звукооператором на «Мосфильме». Я познакомилась с ним в Тарусе (город в Калужской области. — Авт.) на съемках фильма «Половодье» (вышел на экраны в 1962 году. — Авт.). Как он шикарно за мной ухаживал! Каждый день приносил мне в постель свежую сметану, булочку и творог. Знал, чем меня взять. Понимал: женщину моих габаритов гораздо легче покорить едой, чем цветами. Словом, такие ухаживания логично закончились. Мы расписались в Москве. А свадьбу сыграли в милой Тарусе, столы накрыли прямо в саду. После чего у меня был трехлетний перерыв в кино. На тот момент казалось, что в моей жизни больше нет места кинематографу. Я решила, что буду заниматься исключительно своим мужем и только родившимся сыном. Но в судьбу вмешался его величество случай. Я познакомилась с Гайдаем, и так все закрутилось...

— Вашего супруга нет уже 20 лет. Не было желания выйти замуж еще раз?

— Нет! Мы прожили с Володей душа в душу 26 лет. Я его очень любила, и он меня. Конечно, у нас случались размолвки, ссоры. Но мы были НАСТОЯЩЕЙ семейной парой... Помню, однажды я вернулась домой в пять утра и закатила скандал только потому, что муж не ждал меня, а... спал. Разбудив Володю, начала на него кричать: «У тебя совесть есть?» Он в полудреме, недоумевая, прошептал: «Не понял, а что такое?» Я снова на него набросилась: «Жена пришла домой в пять утра, а ты спишь вместо того, чтобы за меня волноваться?!»

— Насколько мне известно, именно муж познакомил вас с Гайдаем...

— Это произошло в Алуште. Володя работал на съемках «Двенадцати стульев». Он и представил меня Леониду Иовичу. Так получилось, что короткая беседа закончилась приглашением на кинопробы в эту ленту. Прочитав сценарий, я умоляла Гайдая взять меня на роль мадам Грицацуевой: «Леонид Иович, пожалуйста, возьмите меня. Я справлюсь». Помню, для пробы меня нарядили в какое-то дурацкое платье. Нужного размера, как всегда, не нашлось. Чтобы «поместиться» в наряд, который был на три размера меньше моего, на спине сделали разрез, а прореху прикрыли платком. Мы играли сцену, где Остап Бендер охмуряет «знойную женщину, мечту поэта», увиваясь вокруг нее, словно лис вокруг проруби с рыбой. Но мне попался застенчивый партнер, и так получилось, что обольщала его я. В порыве страсти я сорвала платок и случайно повернулась к камере спиной, которая была совершенно оголенной. Раздался дружный хохот всей съемочной группы. От стыда я бросилась прочь с площадки. Однако на роль мадам Грицацуевой меня все-таки утвердили.

— В этом фильме вы играли с замечательным и, по мнению многих, не до конца оцененным актером Арчилом Гомиашвили. Каким он был?

— Мне о нем многое известно. В том числе и не очень приглядные факты из его биографии, о которых я бы предпочла умолчать. Все-таки его уже нет в живых (Гомиашвили умер от рака в 2005 году. — Авт.). Конечно, это талантливый актер. С ним было очень легко работать, однако Арчил всегда держался как-то в стороне от остальных. У него не было друзей на съемочной площадке. Честно вам признаюсь, как мужчина он меня не впечатлил, хотя о его ловеласских способностях я, естественно, была наслышана. Арчил не импровизировал, работал исключительно по сценарному тексту, что было не характерно для актеров Гайдая. Я, к примеру, очень любила заниматься отсебятиной. Помните эпизод в фильме, когда мадам Грицацуева бегала за товарищем Бендером по лестнице газетной редакции? Я там все время падала и буквально ползла в погоне за своим возлюбленным. Это моя наработка. Безусловно, сцена была прописана в сценарии, но там не указывалось, КАК я должна падать. Мне за те падения пришлось дорого расплачиваться. Все колени после импровизации были разодраны в кровь, а на стопах кровоточили мозоли. Но ничего, ради искусства и не на такое можно пойти!

«Гайдай никогда не хвалил актеров. Максимум, что можно было от него услышать, — «нормально»

— Актеры, которые работали с Гайдаем, по-разному его вспоминают. Одни говорят, что это был достаточно угрюмый человек, другие, напротив, отмечают в Леониде Иовиче искрометное чувство юмора. Вам он каким запомнился?

— Во-первых, я его безумно боялась. Хотя он ко мне очень уважительно относился, я перед Гайдаем буквально трепетала. К слову, так же, как и перед Юрой Яковлевым, с которым мне тоже посчастливилось поработать уже в другой гайдаевской ленте — «Иван Васильевич меняет профессию». Увидев мое бледное «от нервов» лицо, Юра подошел ко мне и сказал: «Наташенька, почему же вы так нервничаете? Все у нас получится». Слова такого красавца не могли не приободрить меня. Кстати, Яковлев тоже нервничал, особенно во время проб. Помню, у него из-под царской шапки постоянно выпадала челка. Гайдай сделал ему замечание, потом второе, третье. После чего Юра не выдержал: взял в руки ножницы и нервно отрезал мешающий клок волос. Когда я увидела это, подошла к нему и спросила: «Юрочка, а как же ты сниматься-то будешь?» Он ответил: «Да лишь бы утвердили, а уж как сниматься — придумаю».

Помню, во время съемок я заболела воспалением легких. Почти месяц пролежала в больнице, очень похудела. А когда вернулась, Леонид Иович, увидев меня, ужаснулся: «Наташа, это не годится! В кадр вы входите одной, а выходите, похудев на двадцать килограммов! Значит, так: с утра едите манную кашу, днем — каша овсяная, а вечером — макароны. Поправитесь — приходите». После того случая Гайдай, прежде чем я входила в кадр, всегда спрашивал: «Наташа, вы НАШ вес набрали? Хорошо, тогда поехали». Через много-много лет Первый канал решил сделать своеобразное продолжение фильма «Иван Васильевич меняет профессию» (мюзикл «Старые песни о главном-3». — Авт.). Нас, кто еще остался в живых, — Селезневу, Яковлева, Куравлева и меня — собрали в восстановленных декорациях 1972 года. Мы посмотрели на них и дружно заплакали...

С Гайдаем было трудно работать, на нем всегда была маска, из-за чего никто не мог сказать, что у него происходило внутри. Он никогда не хвалил актеров. Максимум, что вы могли от него услышать, — «нормально».

— В этом году фильму «Иван Васильевич меняет профессию» исполняется 35 лет. Буквально вся картина разошлась на цитаты. В том числе и благодаря созданному вами образу.

— Я помню одну свою импровизацию в самом конце фильма, когда Бунша с женой приходят к двери Шурика и жутко возмущаются из-за неполадок со светом. Там моя героиня после реплики Шурика «Что, вас уже выпустили из сумасшедшего дома?», возмущенно кричит ему вслед: «Выучили вас на свою голову. Облысели все!» Дело в том, что за день до съемки этого эпизода в троллейбусе мне на ногу случайно наступил один лысый интеллигент. Я попросила его впредь быть осторожней. На что интеллигент возразил: «Как вы смеете! Я преподаватель!» Я ответила: «Оно и видно. Такой умный, что аж облысел весь!» (Смеется.) Может, именно поэтому мне запомнились парики, в которых я снималась в фильме. Это, кстати, идея самого Леонида Иовича. Гайдай меня предупредил: «Наташа, учтите: вам придется ходить в двух париках. Я понимаю, будет трудно, ведь первый парик очень тугой». Действительно, было очень туго. Набегавшись вдоволь с этим клочком волос, я пожаловалась Гайдаю: «Леонид Иович, кажется, моя голова по форме стала похожа на яйцо». Гайдай на меня внимательно посмотрел, затем произнес: «Ничего такого не вижу. Работайте дальше».

«Я очень азартный человек. Однажды проиграла все свои деньги, потом ходила, занимала»

— В этом году еще одна круглая дата — 15 лет со дня смерти Леонида Гайдая...

— К сожалению, я не смогла присутствовать на панихиде по Леониду Иовичу. То был период моих глубоких переживаний после утраты мужа, еще одних похорон близкого для меня человека я бы просто не пережила. Позвонила Нине Гребешковой (жена Леонида Гайдая. — Авт.), извинилась перед ней за то, что не смогу прийти, выразила свои соболезнования. Не могу сказать, что дружу с Ниной, но у нас с ней прекрасные отношения. Поэтому жду ее с нетерпением у себя на дне рождения.

— Известно, что вы, как и Гайдай, любитель посидеть в казино. Это Леонид Иович вас «подсадил» на рулетку?

— Нет, что вы. Я просто очень азартный человек. Но с Леонидом Иовичем мы не играли. Что касается меня, я просто обожаю карты, особенно «Блек-Джек»... Ну вот, я уж вся завелась! Поначалу, когда только начинала играть, мне везло, потом стала проигрывать. Сейчас удается остаться, что называется, «при своих». Стараюсь не играть на большие суммы, потому что у меня их нет. Был случай, когда проиграла все свои деньги. Потом ходила, занимала. Ужас... Во всем нужно знать меру.

— Наталья Леонидовна, вы работали со многими режиссерами. Как они относились к вам, гайдаевской актрисе?

— Почти все относились очень хорошо, потому что я никогда не лукавила и работала добросовестно. Если меня что-нибудь не устраивало, говорила об этом прямо в лицо. Просто прерывала съемку и говорила все, что думаю о режиссере и техническом персонале.

Помню, во время съемок, которые не очень клеились, один режиссер подошел ко мне и тихонько прошептал на ухо: «Наташ, гаркни на них». Я взяла инициативу в свои руки: «А ну-ка, вон все из павильона! Разошлись тут!» Все пулей вылетели со съемочной площадки. Затем я же их назад и завела. После этого работалось веселее и, что самое главное, продуктивнее.

— Вы работаете в театре, по-прежнему снимаетесь. Где силы берете?

— Меня так жизнь воспитала! Не могу по-другому, хотя у меня стенокардия, которую в народе называют грудная жаба, и больные ноги — артрит. Бывает, выйду на свежий воздух и чувствую, что не хватает кислорода, приходится идти мелкими шагами. Иногда очень больно ходить, но я же актриса — виду не подаю. Стараюсь не жаловаться на жизнь, болячки, поэтому все и получается. К тому же у меня прекрасная семья, которая во всем поддерживает.

— Расскажите о ней.

— Мой сын, Василий Крачковский, работает на киностудии «Мосфильм» звукорежиссером. В 1996 году номинировался на «Нику». Он талантливый человек и вдобавок влюблен в свою профессию. Невестка, слава Богу, занимается ребенком, понимает, что для нее это — главное. Я стараюсь в чужой монастырь со своим уставом не лезть. Внуку Вовочке десять лет, он учится в школе. Мы с ним друзья, часто секретничаем. Иногда он даже пытается меня поучать. Мой тыл и крепость — это сын, невестка и внук. Когда сын женился, я сразу решила, что не буду мешать молодым советами, только помогать. Хотя иногда ох как хотелось вставить словечко! Я воспитала сына так, что они не ссорятся с женой при сыне. Иначе бы мой внук мне все рассказал.

В субботу и воскресенье у нас, как правило, устраиваются семейные обеды. Вася обязательно приводит внука. Это большая радость, я просто счастлива, когда он появляется у меня в доме. Правда, внук такой непоседа, что после его визита у меня всегда пропадают какие-то бумажки. Потом неделю их разыскиваю. А через несколько дней Володенька приезжает — и все начинается по новой.

«Был период, когда я пила всякие пилюли для похудения, «благодаря» чему чуть было не довела себя до смерти»

— Вы переиграли массу юмористических ролей в кино и театре. Часто в жизни вам юмор помогал?

— В нашей стране без юмора жить нельзя, потому что сразу повеситься хочется, как глянешь на это все. Вот, к примеру, ваш брат-журналист написал обо мне статью, в которой говорится о какой-то там трагедии Крачковской. Будто я уже никогда не смогу играть в театре из-за болезни! Да бред это все! Я полна жизни! Все у меня нормально. Играю в театре, общаюсь с друзьями, делаю консервацию на зиму. Вот в этом году закрыла почти 30 банок огурчиков и помидор-чиков. Скажите на милость, больной человек на такое способен?

— Да в общем-то и здоровый не всегда...

— А я вам о чем говорю! Да, болею немного. Артрит замучил, ноги отекли. Но это терпимо. Когда работаешь, боли не замечаешь, она уходит на второй план. Врачи говорят, что могут мне вставить новые суставы, поменять кровь, промыть внутренние органы. Но нарастить костную ткань они, к сожалению, не в состоянии. Я для себя решила ходить в день не больше одного километра. Слава Богу, театр, в котором я сейчас работаю, присылает за мной машину, так что эту норму перевыполнять не приходится.

Стараюсь вести здоровый образ жизни. Был период, когда я пила всякие пилюли для похудения, «благодаря» чему чуть было не довела себя до смерти. К счастью, вовремя спохватилась. Ведь тогда я сильно подорвала себе сердце. А потом у меня на эти пилюли началась ужасная аллергия. Поэтому даю всем читателям мудрый совет: если вы хотите похудеть, то это можно сделать только одним способом — не жрать! И не обращайте внимания на этих щепок с параметрами 90—60—90, которые уже давно вышли из моды. Будущее за 130—90—130! Надо, чтобы мужчине было на чем глаз остановить.

Конечно, иногда нужно посидеть на диете, чтобы немного прочиститься. Это очень полезно для организма. Сейчас я почти не пью, вредной пищи не употребляю, в развратных связях замечена не была. (Смеется.)

— Я прочел в одном из ваших интервью, будто вы снялись для мужского журнала в весьма пикантном виде...

— Ой, да ну что вы, то и не эротика была! И не журнал вовсе, а фильм. Мы снимали его лет 15 тому назад. Так что огорчу мужскую половину ваших читателей — никогда не снималась оголенной. Но если предложат — уж, так и быть, соглашусь.