В 80-х годах XX века ее по праву называли секс-символом Америки. Ким Бэсинджер (мы будем называть ее так, как привыкли, хотя сама актриса произносит свою фамилию иначе — Бэйсингер) родилась и выросла в штате Джорджия. Она южанка во всем — в манере поведения, произношении, мягком и волнующем тембре голоса. Ким знает силу своих чар, но пользуется ими естественно и ненавязчиво. Восьмого декабря ей исполнилось 55 лет, однако выглядит она не старше 35. Мужчины все так же поворачивают головы ей вслед и теряют на несколько секунд дар речи. Cреди ее многочисленных любовников называли Ричарда Гира, Джеффа Бриджеса, Эминема. Она дважды была замужем. Первый раз (1980—1988) за известным стилистом Роном Снайдером. Потом он написал книгу о Ким, весьма откровенную. Она попыталась было запретить ее публикацию, но затем махнула на все рукой. Ее вторым мужем стал Алек Болдуин. Они прожили вместе почти девять лет (1993—2002), казались идеальной парой, а далее превратились в злейших врагов, которые по сей день ведут борьбу за свою единственную дочь Айрленд. Много раз казалось, что ее карьера в кино закончена. Но Ким находила в себе силы и с триумфом возвращалась на экран. В 80-х она снялась с Шоном Коннери в фильме о Джеймсе Бонде «Никогда не говори никогда» и в культовой эротической драме «Девять с половиной недель» с Микки Рурком, в комедии «Свидание вслепую» с Брюсом Уиллисом и в первом «Бэтмене» с Майклом Китоном. Казалось, Бэсинджер твердо закрепила свои позиции в Голливуде, но в 90-х она отказалась от двух ролей, что оставило ее далеко позади. Первой ошибкой стало нежелание сниматься в «Основном инстинкте», и роль в итоге досталась Шэрон Стоун. Затем Ким отвергла сценарий «Неспящих в Сиэтле», и героиню в этой мелодраме сыграла Мег Райан, превратившись в любимицу всей Америки. Бэсинджер же вместо этих двух культовых картин выбрала провалившиеся в прокате «Привычку жениться» и «Побег». В обеих лентах ее партнером был... Алек Болдуин. Но в 1998 году актриса поразила всех, блестяще сыграв роль проститутки в триллере «Секреты Лос-Анджелеса», за что удостоилась премии «Оскар». Потом была «8-я миля» и номинация на «Оскар». В этом году многочисленные поклонники Ким увидят ее сразу в трех фильмах: «Информаторы», «Пылающая равнина» и «Пока ее не было».
«Держать себя в форме — нелегкое дело»
— Прежде всего разрешите сказать вам, что выглядите вы великолепно! Как вам это удается?
— Конечно, я могла бы ответить, что ничего для этого не делаю, что все это благодаря природе и моей южной крови, но это было бы кокетством. На самом деле держать себя в форме — нелегкое дело. Мне это удается благодаря многолетним ежедневным упражнениям. Я бегаю, занимаюсь на домашнем тренажере. Это одна из тех машин, которые все время рекламируют. Мол, вы можете заниматься и одновременно смотреть телевизор. Я ничего не смотрю, когда выполняю упражнения. Их нужно делать до пота, иначе это пустая трата времени. Еще я поднимаю гантели и использую большой мяч. Всему этому комплексу посвящаю более часа в день.
— Не надоело?
— Нет. Мне нравится. Это уже стало частью моей жизни. Я всегда любила спорт. И потом, хорошая форма необходима не только, чтобы привлекать внимание мужчин. Она нужна мне для успешной работы. Это одно из требований моей профессии. Я не боюсь, если по сценарию мне нужно падать, бегать, прыгать. Знаете, в большинстве моих фильмов либо я кого-то преследовала, либо преследовали меня. Я привыкла к ссадинам и синякам. А вообще, главный секрет привлекательности любой женщины заключается в ее уверенности в себе. Вот почему я считаю, и это без шуток, что сейчас я более сексуальна, чем когда мне было 25 лет.
— Как вы относитесь к проблеме пластической хирургии?
— Для меня лично этой проблемы не существует, поскольку я никогда не стану прибегать к помощи пластических хирургов. К сожалению, у нас в Америке это стало нормой. Мне много приходилось сниматься вместе с европейцами. Их подход к проблеме старения нравится больше. Красота остается сама собой, если она естественна. Женщина остается сексуальной, даже если у нее появились морщины. На смену молодости приходит зрелость, опыт, понимание тонкостей игры между представителями разных полов, которая никогда не заканчивается.
— Вам легко говорить об этом! Ведь вы — секс-символ!
— Знаете, меня этот титул всегда смущал. Поверьте, девушку, которая попала в Голливуд с уже навешенным на нее секс-ярлыком, ждет тяжелая дорога. Я знаю, о чем говорю. Я ненавидела Эдриана Лайна (режиссер, снявший «Девять с половиной недель». — Ред.) за то, что он заставлял меня делать на съемочной площадке. Но потом, увидев конечный результат, посмотрев фильм целиком, я сказала Лайну: «Обожаю тебя!» Работа с ним помогла мне в дальнейшем. Он объяснил мне, что в нашем бизнесе актерам нужно уметь уходить от реальности. Во время съемок, конечно.
— Кто еще из режиссеров помог вам познать секреты профессии?
— Каждый, с кем я работала. Блейк Эдвардс («Свидание вслепую», «Мужчина, который любил женщин». — Ред.) обожал фарс. Он объяснил мне, что не надо бояться выглядеть на экране смешной...
— Как вам работалось с Робертом Олтменом?
— О, съемки фильма «Готовое платье» были самыми сложными для меня. Все проходило в Париже во время настоящих показов лучших французских дизайнеров. Я играла роль репортера Китти Поттер, которая комментирует для американского телеканала происходящее на подиуме. Перед съемками каждого следующего эпизода мне присылали в отель один из нарядов той коллекции, что мы снимали вечером. Из номера я выходила уже в нем и в гриме. Некоторые платья были совершенно несуразные. Я чувствовала себя дурой, на меня смотрели другие постояльцы, не понимая, что происходит.
— Но разве для вас все это было в новинку, ведь вы начинали карьеру как модель?
— Как фотомодель! Я снималась во множестве рекламных роликов. Мои снимки украшали обложки самых модных журналов, но в дефиле я никогда не принимала участия. На первый в своей жизни показ я попала, уже будучи актрисой. Меня затащил туда Джорджио Армани. А с фильмом Олтмена вообще получилось все неожиданно. Мою роль должна была играть Шон Янг. Не знаю почему, но она отказалась. Я же была в Париже по личным делам, не связанным с работой. Ассистент Олтмена узнал об этом, нашел меня и потащил на пробы. Роберт сразу же согласился взять меня в картину. Когда собрались все задействованные в фильме актеры, он усадил нас и сказал: «Слушайте, я буду с вами честен. Я не знаю, о чем снимаю фильм. Конечно, у нас есть сценарий. Мы делаем картину о мире высокой моды, но кто из нас может сказать сейчас, каков он, этот мир? Поэтому у меня к вам только одна просьба: придумайте сами, какие они, ваши герои, и оставайтесь такими, что бы ни происходило вокруг вас!» В этом был весь Олтмен. Он обожал импровизацию. Вот я и придумала, что моя героиня раньше рассказывала о погоде в новостях, а потом пошла на повышение — ей поручили делать репортажи о моде. Но ее привычки и поведение перед телекамерой остались прежними. Роберту идея пришлась по душе.
«Животных я очень люблю — у нас сейчас в доме двадцать одно милое создание!»
— Кто придумал имя вашей героини — Китти?
— Олтмен.
— Это он так посмеивался над вашей любовью к животным?
— Не знаю, наверное. Всякий раз, когда слышал: «Китти, кошечка», хохотал, как ребенок. Но это был добрый смех. А животных я действительно очень люблю. У нас сейчас дома полно всякой живности — 21 милое создание!
— Господи! Как же вы с ними со всеми управляетесь?
— Дочка помогает. Она тоже очень любит животных. Айрленд мечтает стать ветеринаром. 23 октября ей исполнилось 13. Она замечательная девочка. Я рада, что она не интересуется шоу-бизнесом.
— Почему?
— Это странный мир, в котором слова «доверие» нет даже в словаре! Поэтому я счастлива, что моя дочь не крутится часами перед зеркалом и не бьется в истерике, набрав 100 граммов в весе. А ее подружки в школе сходят с ума от этих диет! И все мечтают попасть в Голливуд. Они не понимают, что кроме смазливой внешности и тощей фигуры, нужно еще иметь хоть капельку таланта. Но даже с ним в Голливуде можно превратиться в грязь под чужими ногами. Айрленд — главное, что у меня есть в жизни. С ее появлением на свет в моем сознании произошла полная переоценка...
— Многие женщины ради детей стараются сохранить хотя бы видимость семьи и не разводятся...
— Да, это так. Но мне кажется, что дети прекрасно знают, что происходит между их родителями, и сразу чувствуют фальшь. Нам с Айрленд пришлось пережить непростое время. И мы с ней решили, что всегда будем откровенны друг с другом. Поверьте, то, что она живет со мной, — ее выбор. И дался он ей нелегко. Однажды, когда мы только расстались с ее отцом, дочь сорвалась и накричала на меня. «Что вы собираетесь со мной делать? Делить будете, как вещь?!» — спросила она. И тогда я дала себе слово, что Айрленд сама будет принимать решение. Сейчас, когда ее отец через суд стремится получить больше прав на нее, я защищаю там не свои амбиции. Я защищаю выбор Айрленд с ее ведома. Я очень в нее верю. Мы решили, что всегда будем вместе. А развод — дело нелегкое. Я стала матерью-одиночкой. Могу положиться только на себя. Я должна работать, чтобы обеспечить ребенку достойную жизнь. Да, осознаю, что получаю за свою работу несколько больше, чем другие женщины, оказавшиеся в таком же положении. Но в остальном у меня те же самые проблемы. Плюс еще одна, от которой не отмахнешься. Моя профессия делает меня человеком публичным. Я даже не пыталась спрятаться от репортеров. Это бесполезно и только вызывает дополнительный интерес. Поэтому мы с дочерью все время остаемся на виду. Даже новый дом, который я купила для нас, находится в том же районе, что и прежний.
«Будучи моделью, чувствовала себя крайне неуютно, когда приходилось появляться перед людьми в нижнем белье или бикини»
— Когда вы рассказывали о съемках в Париже, то обронили мимоходом, что прилетали туда по личным делам. Можете рассказать, по каким именно?
— О, не ищите тут любовных историй! Все намного проще, но при этом куда важнее для меня. Это был год, когда праздновалась 50-я годовщина высадки союзников в Нормандии. Мой отец — участник тех событий. Когда я была ребенком, он постоянно рассказывал нам о войне, о том, как был во Франции. У него сохранилась фотография, на которой он держит на плечах маленького французского мальчика. И я поклялась, что однажды отвезу папу туда. Вот мы с ним и прилетели в Париж. Он был так счастлив! В отеле, где мы остановились, жили его любимые актрисы — Софи Лорен и Лорен Бэкол. Они тоже снимались у Олтмена в «Готовом платье». А потом мы поехали в Нормандию, побывали на кладбище, где похоронены его товарищи. Были и на пляже, где все они высаживались в тот день. После этого я предложила отцу заехать в городок, где он фотографировался с тем мальчиком, и попытаться найти его. Это была удивительная история. Мы зашли в первое попавшееся бистро, я достала снимок и спросила у хозяйки заведения, знает ли она этого ребенка? Она сказала: «Зайдите в соседний дом. Там живет семья, которая никуда отсюда не уезжала уже 50 лет. Если кто и знает что-нибудь, так только они». Мы пошли в тот дом. Нам открыла пожилая женщина. Я снова показала фото. Она долго его разглядывала. Потом посмотрела на нас с отцом и молча вышла из комнаты. Вернулась через пару минут с другой женщиной. Та держала фотографию в руке и со слезами произнесла: «Это мой папа! Он недавно скончался от рака. Ему было 56 лет...» Отец обнял ее. Они сидели так и плакали, и что-то говорили друг другу. Он по-английски, она по-французски, но при этом они понимали друг друга...
— Вы не раз признавались, что страдаете агорафобией. В чем это выражается?
— Эта болезнь проявилась в начале моей карьеры. Еще моделью я чувствовала себя крайне неуютно, когда приходилось появляться перед малознакомыми людьми в нижнем белье или бикини. Мне хотелось убежать. Всякий раз я делала усилие над собой. Со временем это переросло в фобию. На меня внезапно накатывали приступы необъяснимой паники. Особенно часто это происходило в людных местах. Казалось, что меня кто-то преследует, а я не могу убежать. Тогда я мчалась домой и закрывалась там на несколько суток. Играла на пианино и кричала.
— Кричали?
— Да. Просто кричала, как зверь воет на луну. Давала выход страху.
— Вам удалось избавиться от этой фобии?
— Почти. И помогло мне кино. Не так давно я снялась в триллере «Сотовый». Сыграла там женщину, которую вместе с ее сыном похищают опасные преступники. Они запирают ее в комнате. Единственной связью с внешним миром остается не совсем исправный телефон. Ей удается набрать случайный номер и попросить о помощи. Эта была ситуация, словно подсмотренная режиссером в одном из моих кошмаров! И я согласилась сниматься, потому что бросала вызов тем самым собственным страхам.
Перевод Наталии ТЕРЕХ, «СОБЫТИЯ». Использованы интервью Ким Бэсинджер журналу «Интервью», газете «Таймс», агентству IGN
