В кино Екатериной Жемчужной сыграно больше двадцати ролей, а дебют на экране был очень даже успешным: Зорица в знаменитом советском сериале «Вечный зов», куда режиссер фильма Владимир Краснопольский утвердил Жемчужную без всяких проб. Уже потом были такие фильмы, как «Цыганка Аза», «Где находится нофелет?», «Орел и решка», сериал «Королева Марго». Но, пожалуй, ее самая яркая героиня — Карма из комедии Татьяны Лиозновой «Карнавал».

«У Муравьевой на съемках даже свои массажисты были. Она чувствовала себя, как голливудская звезда»

— Екатерина Андреевна, вам ваша Карма из «Карнавала» еще не надоела?

— Как можно? Карма стала моей кармой по жизни. Знали бы вы, какая слава на меня свалилась после выхода этого фильма на экраны. На улицах то и дело кричали: «Карма, Карма, погадай!» Это был просто караул какой-то. Помню, плыли мы на теплоходе из Владивостока в Японию на свои первые заграничные гастроли. Это был 1982 год, фильм только вышел на экраны. Выяснилось, что продали «двойные» билеты. Так иностранцев в нашу каюту определили, а нас распихали по каким-то каютам без окон, с ужасными условиями. Болтало страшно, мне плохо, я даже на палубу не выходила. А за мной по пятам какая-то администраторша ходит: давайте, говорит, я вас с мужем в хорошую каюту заселю. Я испугалась, думаю: «Чего это она ко мне прицепилась? Может, шпионаж какой-нибудь или провокация? Мало ли что... Нас ведь накануне проинструктировали: «Вести себя достойно, страна — капиталистическая, ни с кем не общаться...» То, что это наш пароход, я только потом поняла, когда на второй день администраторша призналась: «Катя, мы вчера вас видели в «Карнавале», а сегодня вы тут, у нас...» Так что, казалось бы, небольшая роль, но она принесла мне удивительную популярность.

— В магазинах, наверное, без очереди пропускали?

— Было дело. Даже в такси деньги не брали, клянусь вам: «Ой, что вы, не возьмем!» Я очень счастлива, что Татьяна Михайловна Лиознова выбрала именно меня. На роль Кармы ведь был очень большой кастинг — режиссер кучу актрис перепробовала. Вообще Татьяна Михайловна — гениальный режиссер, я счастлива, что снималась у нее. При всей ее кажущейся простоте она — великая женщина. Фильм столько лет на экране, каждый год его по нескольку раз показывают по разным каналам, а он все так же популярен. Потому что чистый, светлый, достойный. Кстати, перед началом съемок Лиознова сказала мне: «Катя, твоя роль — совесть фильма». Самое интересное, мало кто знает, что у картины был потрясающий финал, который вырезали.

— И какой же?

— В конце второй серии Нина Соломатина уезжает из Москвы домой и встречает на вокзале Карму с подбитым глазом, с очередным грудным ребенком на руках. И вот она видит меня и вспоминает: «Ой, Кармочка, я же тебе деньги должна». Я отвечаю: «Ничего, как-нибудь пришлешь». А она: «Что с глазом?» Я говорю: «Упала, скользко». Она: «Это кто, девочка или мальчик?» — «Девочка». — «А где тот мальчик?» — «А тот мальчик умер», — отвечаю я. Это был, конечно, ОЧЕНЬ трагедийный финал, и Лиознова сказала: «Катя, все слишком серьезно, и твоя героиня настолько сильно перетягивает на себя внимание, что этот кусок надо убрать».

— С Муравьевой как работалось, она ведь барышня с характером?

— Это вы точно подметили, хотя мы с Ирой очень хорошо ладили, она ко мне относилась замечательно. Не знаю, как на других съемках, но на этом фильме она себя хорошо вела, не капризничала, выполняла все, что говорила режиссер, которую мы боялись как огня. Условия же Муравьевой вообще создали шикарные, даже массажисты свои были. В общем, она чувствовала себя, как голливудская звезда.

Мы как-то с Ирой хохотали, вспоминая съемки. Помните сцену на кухне, когда Карма приютила у себя провинциалку, приехавшую покорять столицу? Героиня Ирины пьет молоко, а моя все время курит. Так мы эту сцену снимали несколько дублей. Муравьева, по-моему, стаканов десять молока выпила, а я ТАК обкурилась! Я вообще по жизни не курю, а в кадре пришлось, да еще и целую пачку «Беломорканала». В результате и Муравьева, и я охрипли, говорить не можем. Татьяна Михайловна страшно возмущалась: «Боже мой, что за артистки — одна обпилась молока, другая обкурилась!»

— Гонорар за «Карнавал» на что потратили?

— Гонорар тогда был хороший. Помню, люстру купила и еще кучу всего для дома. Мы, кстати, раньше вечно что-то тащили с зарубежных гастролей. Потом я снималась в Братиславе в фильме «Чардаш монти», и мы два месяца просидели в Чехословакии. Попривозили оттуда и люстры, и хрусталь, который вообще нельзя было вывозить... У нас дома до сих пор висит шикарная хрустальная люстра, которая весит 50 килограммов. Огромная, просто неподъемная. Как только мы ее доперли — не знаю. А вообще, чем только не приходилось заниматься, чтобы выжить. Когда ездили в Индию, тащили туда с собой хрустальные вазы. Там чендж (обмен. — Авт.) делали. Хрусталь на шубы меняли, на изумруды. Это было, конечно, нечто. Сейчас об этом уже можно рассказывать, а тогда! Мы, актеры, получали 25 долларов суточных, и нам казалось, что это много, что мы — богатые люди.

«У меня страшная аллергия на запахи, так что бедные мои мужчины — и муж, и внук — хоть и страшные модники, но обходятся без одеколонов»

— Сейчас снимаетесь?

— Да, в третьей части известного сериала «Кармелита». У меня там большая роль. Пятнадцать съемочных дней в месяц — это очень много. Всего будет 280 серий! Мою героиню зовут Роза. Очень трагический образ, и я пока не знаю, чем ее история закончится, потому что сценарий пишется параллельно съемкам. Я играю сестру барона, вожака Сочинского табора. Это резко отрицательный персонаж, и моя задача — его переделать.

— С таким графиком на театр время остается?

— Играю сразу в двух театрах — в театре Маяковского, в спектакле «Братья Карамазовы», и в своем родном «Ромэне», в котором служу вот уже почти 50 лет. А скоро у меня юбилей — 28 марта отпраздную 65-й день рождения. Так что уже сейчас надо начинать готовиться. Может, успею книгу написать. Думаю, нужно обязательно отметить эту дату, потому что она такая значительная, а уже дальше, по-моему, дни рождения не стоит вообще отмечать (улыбается), потому что уже ничего не надо.

— Вы потрясающе выглядите. На каких-нибудь модных диетах сидите?

— Одно время сидела, когда почувствовала, что лишний вес стал появляться. Вернее, раз в неделю делала себе разгрузочный день, ничего не ела — только воду пила. Я ведь всегда была худенькая, потом вдруг прибавила в весе и стало тяжеловато. Правда, сейчас, когда я вся в работе, в бегах, и диет никаких не надо. За время съемок в «Кармелите» сбросила десять килограммов, так что сейчас чувствую себя прекрасно.

— К пластическим хирургам не обращались?

— Нет, хотя вынашиваю идею. Пока просто физически нет времени. Это же надо уйти, исчезнуть из жизни на целый месяц. Может, в январе-феврале соберусь, если будет перерыв в съемках.

— Режиссеры вас не заругают, что вы в первой половине фильма одна, а во второй — другая, заметно помолодевшая?

— Я же играю гадалку, у меня магический образ, то есть я могу сделать все, что захочу. У моей героини имеются всякие чудодейственные мази, травы. Я просто сказала бы: «Вот помазалась этой мазью, выпила настой — и видите, что со мной сделалось!» Так что мое омоложение можно будет запросто вплести в сюжетную линию сериала. Надо, кстати, режиссеру предложить.

— А что бы вы хотели изменить в своей внешности?

— Ну, что ж я буду тайну раскрывать? Вы напишете, и все будут знать! (Улыбается.) А если серьезно, мне все в моем лице нравится, просто надо немножечко кожей заняться. Сейчас столько этих уколов разных, масок, мезотерапия...

— «Доморощенными» рецептами пользуетесь для ухода за собой?

— Конечно. На Первом канале есть прекрасная передача «Малахов плюс». Там дают разные советы по здоровью, всякие рецепты. Они меня очень любят и часто приглашают в качестве гостя студии. Я с удовольствием делюсь своими знаниями, секретами.

— Например?

— Например, прекрасная творожная маска. Она хороша, если у вас пористая кожа, угри или высыпания. Добавляете в творог перекись водорода и накладываете на чисто вымытое лицо. Кожа светлеет, очищается. Перекисью водорода еще хорошо протирать лицо — она обесцвечивает пятна, пигментацию убирает. Господи, а какая прекрасная маска из кефира и сметаны или меда с желтком! Это натуральные продукты, они всегда лучше, чем какая-то непонятная химия, которую мы покупаем.

Я, кстати, совершенно не пользуюсь никакими парфюмами. У меня страшная аллергия на запахи, а поэтому и на все духи, кремы. Катастрофическая аллергия, просто умираю, клянусь вам. Я даже дома всем запретила использовать парфюмерию. Так что бедные мои мужчины — и муж Георгий Николаевич, и внук Андрюша, — несмотря на то, что большие красавцы и страшные модники, обходятся без одеколонов. Я и сама не могу ничем пользоваться. Вы знаете, это после рождения дочери Ляли у меня пошла такая реакция на запахи, причем на разные — будь то бензин или цветы.

— Так что, вам и цветы не дарят?

— Дарят, конечно, и это очень приятно. Я обожаю розы. А вот лилии — это катастрофа, яд для меня. Можно просто угореть, поставить в комнате — и не проснуться. У меня дома всегда море цветов, но только не в спальне.

«Путин мне очень понравился. От Владимира Владимировича идет такая успокоительная энергия...»

— Вы всегда были жгучей брюнеткой, а в блондинку слабо перекраситься?

— Я вот сейчас снялась в полнометражном фильме — «Наша Раша» называется, он скоро должен выйти на экраны. Играю там такую фантастическую супервумен, женщину-гадалку, и как раз в белом коротком парике.

— И как, понравились себе?

— Еще не поняла, хотя очень было необычно увидеть себя с таким цветом волос. Очень неожиданно. В этой сатирической картине со мной снимаются Виктор Вержбицкий, он олигарха играет, и Александр Семчев, по фильму его охранник. Они ко мне приходят судьбу узнать, а моя героиня, очень продвинутая, гадает на компьютере, отсканировав ладонь. Вообще, по жизни я компьютером пользоваться не умею, хотя в интернете у меня даже собственный сайт есть. Самое интересное, что я этот сайт не видела — его мне сделала одна поклонница из Новгорода Великого в подарок. Там мои интервью, фотографии. У меня, кстати, масса интересных исторических снимков, которые нигде не выходили: я в Кремле в Грановитой палате с Владимиром Путиным и Сильвио Берлускони, я с Борисом Николаевичем Ельциным на награждении...

— И чем наградил?

— Званием народной артистки России. Я первая после Ляли Черной цыганка, которая в Кремле награду получила, причем из рук самого президента — обычно министр культуры награждает. Кстати, у Ельцина я была 28 декабря 1999 года, а через три дня Борис Николаевич ушел в отставку.

— Это не вы ему, случайно, напророчили скорый уход?

— Да, да, да! Хотя мои друзья смеются над этой историей, но я действительно сказала: «Борис Николаевич, идите, отдыхайте, мой дорогой, все замечательно».

— А Путин как вам?

— Очень понравился. Я ведь отлично чувствую ауру человека, а у него она необыкновенная, от Владимира Владимировича идет такая успокаивающая энергия. Вы знаете, мы все очень волновались, нервничали, но когда увидели его...

— Кому-то из сильных мира сего гадали?

— Мне даже не надо гадать, я, когда смотрю на человека, и так все вижу. А карты в руки беру не так часто. Гадаю редко, но метко (улыбается). Была я как-то у Елены Яковлевой на передаче «Чего хочет женщина», и Лена меня просила: «Екатерина Андреевна, вам бы поверила, если бы вы мне что-то сказали». Но я не стала гадать.

— Почему?

— А зачем? Я и так могу сказать, что у нее все будет хорошо!

«В детстве я видела вещий сон, как Сталин подарил мне потрясающе красивое красное платье»

— В цыганских семьях, насколько я знаю, очень строгие традиции...

— Главная традиция, которая у нас сохранилась, — это уважение к старшим, почитание их. Мы зачастую что-то берем, а с отдачей запаздываем. Вы знаете, моя мамочка, ангел-хранитель мой, перед смертью — я не знала, что она уйдет через десять дней, — взяла мою руку, поцеловала и сказала: «Катенька, я буду молиться на том свете за тебя, чтобы, куда ты не повернешься лицом, тебе всегда была удача, улыбка, чтобы двери тебе всегда были открыты». У меня до сих пор в ушах эта ее фраза. Я счастлива, что по жизни несу людям добро. Вы не представляете, какая радость, когда, узнавая, тебе улыбаются на улице. Я очень рада, что все, о чем мечтала в детстве, это все реализовалось.

Кстати, мне ведь в детстве было предзнаменование: я лет в 10—11 видела вещий сон, как Сталин подарил мне потрясающе красивое красное платье. Я прямо вижу его до сих пор!

— Мечтали быть артисткой?

— Говорила маме, что я буду звездой, а она только смеялась. С ранних лет я пела, выступала. Вообще, я была прилежной ученицей, а школу пропустила всего один раз. Дело было в 6-м классе: мы с подругой решили прогулять уроки, потому что не выучили. Спрятали портфели в парке и пошли в кино. Возвращаемся — портфелей нет: кто-то нашел их, глянул на фамилии в дневниках и отнес в школу. Какой это был позор! Родителей даже к директору вызывали. С тех пор я не обманываю. (Улыбается.)

— Но, Екатерина Андреевна, одну традицию вы все-таки нарушили: обычно цыганские семьи многодетные, а у вас только одна дочка.

— К сожалению, не успела, много времени уделяла карьере. В кино снималась, выступала, репетировала, сама себя пугала, что не смогу по-человечески вырастить второго ребенка. Все было так трудно, раньше ведь нянек не было. Дочь под мышку — и вперед: мы выступаем, репетируем, а Лялька маленькая за кулисами на стуле спит. Правда, скажу, что дочка у нас вообще беспроблемная была. Никакого горя я с ней не знала. Ляля в этом смысле дальше меня пошла — у нее двое детей. Я, кстати, месяц назад стала прабабушкой, а моя Ляля, которой в мае следующего года только 40 лет исполнится, — бабушка.

— Даже трудно представить!

— Лялин сын, Андрюшечка Жемчужный, которому 19 лет, пошел и втихаря расписался. Мы даже ничего не знали. Круто повел себя, взял 18-летнюю русскую девочку и женился. А мы ТАК хотели свадьбу сыграть нашему красавцу Андрею. Он студент третьего курса театрального института. Они, представляете, в одной школе учились. Мы знали, что есть какая-то Оля, а какая Оля? И вдруг — бац! Нас всех перед фактом поставил. Когда она уже родила, мы ее увидели и приняли. В цыганских семьях ведь очень строго с этим: цыган может жениться только на цыганке! Но нам ничего не оставалось делать, как принять ее в свою семью. А сынишка у них такой роскошненький.

— Как правнука назвали?

— Пока он безымянный. Зовем его Андреич. Наш Андрей все вынашивает, какое дать имя сыну, но еще не определился.

— Я раньше думал, что Жемчужная — это псевдоним.

— Нет, это настоящая фамилия. Родоначальник династии Жемчужных Николай Михайлович вышел на сцену в 13 лет. Замечательный танцор, музыкант, поэт, композитор, он известен еще и как автор музыки к фильму «Табор уходит в небо», который стал гимном цыганской жизни.

— Вы замуж тоже рано выскочили?

— Нет, через три года после знакомства. С моим будущим мужем я познакомилась в студии при театре «Ромэн». Мне много рассказывали, что он очень горделивый, противный. А когда я Гогу увидела — он сидел и играл на гитаре, и наши взгляды встретились, — у меня в голове промелькнуло: «Судьба!» Вместе мы вот уже 47 лет — скоро золотая свадьба (смеется). До сих пор сохранили друг к другу нежные чувства. Хотя ссоры случаются — Гога может в пылу и вазу грохнуть о пол, но это творческие конфликты. Мы вместе с ним по жизни шагаем, с утра до ночи рядом. Кстати, я не особо люблю готовить, зато муж прекрасный кулинар. Знали бы вы, как гениально он варит мой любимый украинский борщ с пампушками! А еще он колдует над салом: солит его по своей собственной методике. Золото, одним словом, а не муж!