Громом среди ясного неба прозвучало известие о разводе олимпийской чемпионки Лилии Подкопаевой с бизнесменом Тимофеем Нагорным. Пара, долгие годы считавшаяся идеальной, перестала быть таковой 21 января. Именно в этот день Тимофей подал заявление о разводе в Печерский суд столицы. Нагорный не скрывал своих чувств перед прессой, изливая душу в признаниях в вечной любви к своей пока еще супруге. Сама же Лиля не дала ни одного комментария. Слушание дела о разводе звездной пары назначено на февраль. У Тимофея и Лилии растут двое детей — трехлетний Вадим и двухлетняя Каролина...

«Лиля четко сказала мне: «Останемся друзьями. Между нами нет гармонии. Давай расходиться»

— Тимофей, честно говоря, до сих пор не верится в то, что случилось.

— Мне тоже не верится, но... это — жизнь (голос Тимофея начинает дрожать от волнения. — Авт.).

— И ничего нельзя изменить?

— Лиля три раза четко говорила мне: «Останемся друзьями. Между нами нет гармонии. Давай расходиться». Я три раза уезжал и три раза возвращался к ней с радостью. Снова и снова просил прощения, если в чем-то и был виноват. Она лишь отвечала: «Ты ни в чем не виноват, просто гармонии нет». И все...

— Может, у Лилии появился другой мужчина?

— (Тимофей некоторое время медлил с ответом, а затем почувствовалось, что он раздражен. — Авт.) Для меня это абсолютно неважно! Знаю, что Лиля мне не изменяла, она не тот человек! Это порядочная женщина, и, пока мы не разведемся, она будет верной женой! Я уверен в этом на сто процентов. И не хотел бы ее обижать, нанося какие-то дополнительные душевные раны.

Она — человек, которого я очень сильно люблю и буду любить всю жизнь! Я буду помогать ей, что бы ни случилось. Но уже лишь в качестве друга...

— Говорят, семь лет — критический срок для любой семьи. Не думали просто переждать тяжелый период?

— Мы уже полгода с Лилей в таком состоянии. Осенью умер мой отец, два раза мне пришлось лежать в больнице. Так тяжело-о-о! При этом с 1 июня у нас появились финансовые проблемы. Все как-то одновременно свалилось на голову. Лиля привыкла видеть во мне сильного, уверенного, успешного бизнесмена, а сейчас я не такой... Я, конечно, буду стараться побыстрее восстановиться и вернуть все наши кредиты. Буду так же, как она, воспитывать наших деток, любить и принимать участие в их судьбе.

— На кого же сейчас она сможет рассчитывать?

— Я всегда буду помогать Лиле! Приезжать к ней по первому же зову. Пока жив, пока дышу. И никогда не спрошу, что она сможет сделать для меня, а всегда лишь буду узнавать: «Что я еще могу для тебя сделать?»

— Такие слова растрогали бы любую женщину!

— Она знает эти слова, я всегда их ей повторяю. Но ничего изменить уже нельзя. Знаете, вот было Крещение. Мы стояли вместе возле проруби. Я зачерпнул святой воды в ладони, умыл ее, себя и сказал: «Давай начнем жизнь сначала!» Я улыбался, рядом стояли Яна Клочкова, Ирина Бережная. Я вдруг понял, что влюбился в свою собственную жену. Снова! Это было непередаваемое, светлое чувство. Но Лиля не ответила, промолчала. Потом мы отправились на ужин, она развеселилась, весь вечер была душой компании. А когда мы ехали домой, опять погрустнела. Я спросил ее еще раз: «Лиля, ты видишь меня в качестве мужа или друга?» Она тихо ответила: «Друга». Мы приехали домой, я собрал вещи и ушел.

«Я хотел сохранить семью, но сделал Лиле еще больнее»

— Вы сейчас живете в Киеве?

— Сегодня в семь часов вечера я уезжаю в Донецк. (Разговор состоялся 22 января. — Авт.). За мной приедет мой лечащий врач, и мы решим, как действовать дальше. Мне нужно пройти курс реабилитации, поддержать свое здоровье до суда.

— Где вы планируете поселиться потом — в Донецке или Киеве?

— Это уже неважно. Я хочу как можно меньше причинять боль Лиле, не хочу ее расстраивать. Она должна быть счастлива, жить в гармонии и чувствовать, что нужна мне, деткам, стране!

— Ваши сын и дочь остаются с мамой?

— Я считаю, что это правильное требование Лилиного адвоката, но буду иметь к ним неограниченный доступ. Мне очень хочется видеть их каждый день. Это Богом данные нам детки, и, надеюсь, они будут лучше, чем мы с Лилей.

— На следующий день после подачи вашего заявления о разводе Лилю наградили орденом Княгини Ольги.

— (С гордостью. — Авт.) Лиля получила награду из рук Президента Украины. Мы гордимся, что социальную линию, которую выработал наш Фонд, оценили в очередной раз. У нас хорошая команда, дружная, и все Лилю любят. У нее большое будущее, я в этом уверен. Мы сделаем все для того, чтобы Лиля представляла народ в парламенте, и впервые пойдем голосовать. Хотя наша команда никогда не принимала участия ни в каких политических кампаниях.

— Подкопаева собирается в народные депутаты?

— Если вдруг она пойдет, то мы за нее будем стоять горой.

— Лиля отказывается общаться с прессой, и развод комментируете только вы...

— Мы вместе с Лилей были у ее адвоката — у меня, к сожалению, нет ни адвокатов, ни юристов! — и она прекрасно знает, что я подал заявление. Мы договаривались, что это сделает ОНА, но в последний момент Лиля с адвокатом приняли другое решение. Я лишь его выполнил.

— Вот так, просто?

— Увы, сдержаться я не смог. Мои эмоции при нашей последней встрече у адвоката были явно излишними. Я пытался вернуть Лилю, но выбрал, наверное, неправильную стратегию. Хотел сохранить семью, но сделал жене еще больнее. Лучше бы я молчал. 20 января мы встретились у адвоката, мне хотелось остановить Лилю, сохранить семью, но... видно, произносил не то... Во мне проснулся обиженный мужчина, и я позволил себе наговорить плохих слов. Прошу прощения у Лили. Это были эмоции! Я очень сильно ее люблю, она идеальная женщина и будет такой для меня всегда! Чтобы она ни думала, какое бы решение ни принимала, мы всегда будем рядом. Она может на нас положиться!

— Подождите, а кто это «мы»?

— Наша команда, наш Фонд. Они остались со мной. Более того, мы приняли решение, что, несмотря на кризис, осенью таки проведем «Золотую Лилию». Специально сделаем ее еще красивее и ярче. Решим вопросы с кредитами, и, думаю, к «Золотой Лилии» у нас будет положительное сальдо, а трудные времена уйдут в прошлое.

«Если Лиля найдет мужчину, который станет любить ее больше, чем я, буду только рад»

— Причиной вашего развода называют финансовые сложности, возникшие у Фонда после проведения концерта на майдане Незалежности в начале лета.

— Это одна из причин. Но не единственная! Я пытаюсь анализировать и считаю, что Лиля попала под чужое влияние и забыла, что муж — это глава семьи. Самое большое влияние на Лилю в течение шести последних лет оказывал я. Все решения принимались коллегиально, какими бы сложными они ни были. Мы уже проходили финансовые трудности, проблемы со здоровьем. Когда Лилю избили, мы пережили это вместе. Но почему-то кто-то ей сказал, что «пора решать по-другому». Кто это — не знаю. Но произошло то, что произошло.

— Она перестала вас слушаться?

— Она теперь принимает решения самостоятельно. Я уже не в счет. Для меня это больно, как для любого мужчины. Она стала успешным менеджером, разбирается во многих вопросах, прекрасный стратег, оратор. У нее все получается! То, что мы задумали вместе с Лилей в 2002 году, сработало! Она подымается на некий пьедестал, демонстрируя совершенство, которому нет предела.

— Но разве это плохо — быть рядом с сильной женщиной?!

— Я никогда не выпячивал себя. Когда предлагали идти в политику, просто сказал: «Не буду пачкаться об это». Когда мне давали госдолжности, я отказывался. Лиля знает, что я не тщеславен. Можно было выходить и кричать: «Это сделала не Лилия, а я!», но я всегда называл лишь ее имя. Мне не нужны государственные награды, эти бряцалки! Я высокодуховный человек, для которого неважно материальное! Кому-то — деньги, кому-то — любовь. Каждый выбирает свой путь сам. Поэтому все, что у меня есть, мы оформляем на Лилю Подкопаеву, мне ничего не надо.

— Вы не думаете, что пройдет время и вы поймете, что нужны друг другу?

— Я не исключаю возможности, что мы будем хорошими друзьями! (Вздыхает.) Мы поладим, простим друг друга и отыщем нужные слова, чтобы остаться цивилизованными людьми. Если Лиля найдет мужчину, который станет любить ее больше, чем я, буду только рад...

— Это просто мазохизм какой-то! Или вы — исключительно идеальный мужчина.

— Что вы, я не идеален! Я всегда говорил Лиле, что на 99 процентов плох. Но я старался быть лучше. Днем и ночью она была для меня иконой! Как женщина — она супер! Мне всегда нравились спортивные женщины. Моя мама умерла 20 лет назад, и основную часть своей жизни я посвятил шестерым сестрам. И все это время полагал, что не создан для семьи!

Потом я познакомился с Лилей — она очень походила на мою мать. Мне всегда нравились брюнетки, к тому же она была спортивна, миниатюрного телосложения, с добрым сердцем. Знаете, идеальный партнер. Мы стали работать вместе, а потом произошло это жуткое нападение на Лилю, ее избили. Когда мы прошли этот страшный урок жизни, я как-то ее спросил: «О чем ты мечтаешь? Я выполню любую твою просьбу, чтобы только тебе стало легче». Лиля ответила: «Я хочу, чтобы ты стал моим мужем». Для меня большего счастья не было! Мы все эти годы дополняли друг друга, жили в гармонии. Но в последнее время все это разрушилось. Я ищу причину только в себе, понимая, что где-то просчитался, поступил неправильно, нанес обиды, за которые прошу прощения...

— Может, ласковых слов недоговорили?

— Может, и это. Что-то сломалось в наших отношениях, и виноват в этом только я...