С одним из самых раскрученных и активных украинских художников Сергеем Поярковым мы встретились возле Верховной Рады, где он, не будучи народным избранником, проводит время практически каждый день. «Оптимизирую производство», — объясняет Поярков, основные клиенты которого — крупные бизнесмены и политики. В Раде яркого и неординарного Сергея знают все — вот он забыл дома документы, но его все равно пропустили. И даже люди, не интересующиеся современным искусством, вспоминают фамилию художника, если сказать им, на какой машине он ездит. Еще недавно это был черный Nissan Patrol, а сегодня — ярко-желтая Toyota FJ Cruiser стоимостью около 50 тысяч долларов. Еще столько же, если не больше, потрачено на «навороты»: номера «Поярков», дополнительные фары на крыше, хромированные детали, мощные стальные дуги — словом, найти машину Сергея возле Верховной Рады легко. Паркуется художник почти всегда в одном и том же месте — вот и сегодня его ярко-желтый автомобиль стоит прямо на дороге. В салоне настоящий творческий беспорядок: среди бумажек и кулечков на полу валяются даже деньги — одно- и двухгривневые купюры. И чтобы сесть в машину, приходится на все это наступать.
Поярков лихо разворачивается, и мы едем в парк возле памятника Родине-матери. После того как Сергей, почти не притормаживая, въезжает на бровку рядом со ступеньками, в шутку спрашиваю: «А на лестницу слабо?» — и Поярков за какие-то пару секунд преодолевает около 20 ступенек вверх. От удивления девушка, стоявшая неподалеку, округляет глаза и чуть не выпускает из рук мобильный телефон. Мы останавливаемся, джип тут же обступают прохожие, начинают фотографировать, восхищаться, звонить друзьям и сообщать, мол, только что видели, как Поярков ехал на машине вверх по лестнице...
«С автомобилями, как в сексе: одним важны скорость и количество, другим — качество»
— Сергей, на что еще способен ваш автомобиль?
— На своем «Патроле» я спокойно переезжал через открытые канализационные люки. Не понимаю людей, которые перед ямками начинают резко тормозить и объезжать их. Нельзя так патологически любить свой автомобиль!
Вот есть джипперы (это я), а есть стритрейсеры — их мы называем «бриллианты в жопе». Когда стритрейсеры видят бровку, ямку и какое-то другое смехотворное препятствие, то начинают притормаживать и аккуратно его объезжать, как будто у каждого из них в прямой кишке лежит огромный бриллиант и они боятся его гранями себе эту кишку поцарапать.
Когда человек покупает машину, он должен помнить, в какой стране живет. Потому что автомобиль в условиях среднего бездорожья, которым является город Киев, должен быть соответствующим. Приобретая «Феррари», ты всегда получаешь «некомплект». Тебе же к «Феррари» не прилагают в рулончике сто километров автобана, чтобы было где гонять.
— Чем же все-таки джипы лучше других авто?
— У нас есть машины, которые быстро ездят, а есть те, на которых можно быстрее добраться до пункта назначения. Недавно я ехал по Столичному шоссе в Киев на старом «Ниссане», и меня четыре раза обгонял один и тот же «Порш». Вот какая быстрая машина — целых четыре раза меня обогнала! При том, что у нее больше 500 «лошадей», а у меня — около 130.
Но человек, который на стритрейсерской машине ездит на работу или в магазин, в ежедневной пробке похож на человека, который, идя в баню, разделся уже на улице. И в баню пошел голым. Конечно, это его право, просто выглядит диковато. А вот стритрейсеры не могут спокойно смотреть, как мы ездим на наших «сараях», которые разгоняются до «сотки» (до скорости 100 километров в час. — Авт.) за целых семь секунд.
Все, что больше четырех секунд, для стритрейсера — это уже верх неприличия! А я сознательно иду на это и готов разгоняться до «сотки» семь секунд. Просто это два разных мира и две разные психологии. Здесь все, как в сексе: одним важны скорость и количество, другим — качество и продолжительность процесса.
— Все, теперь стритрейсеры уж точно затаят обиду...
— Да ладно, они ведь тоже над нами прикалываются, пришло время отплатить им тем же. Да и на что обижаться? Мы же нужны друг другу, как полюса. Они по-своему выгодно оттеняют нас, а мы, в свою очередь, с ними выгодно контрастируем. Кому-то нужна женщина с грудью, напоминающей боевой вертолет «Сикорский» с навесным оборудованием, а кто-то любит девушек на грани истощения. Я почти физиологически не могу ездить на легковом автомобиле. Когда в нем оказываюсь, у меня такое ощущение, что я лежу на асфальте, а вокруг меня все такое большое-большое! А та же безопасность... Любой автомобиль весом три-четыре тонны всегда выигрывает при столкновении с машиной, которая весит полторы.
— Знаете по личному опыту?
— Помню как сейчас. На Подоле поперек движения выскочила «Тойота Рав-4», и мне даже пришлось уйти на разделительную полосу. Просто человек вылетел поперек дороги против правил, и я его в «бочину» зарядил так, что... В общем, «Рав-4» уехал на разборку, потому что его согнуло в дугу, а я на следующее утро — в Харьков. Во многом меня спасли рама и стальной бампер. Кстати, когда Могилевская шмякнулась на полном ходу в бетонную стену на «Ленд Крузере», на ее машине стоял бампер аналогичной конструкции. Эти бамперы гасят кинетическую энергию удара. Они запрещены в Европе и в Америке, их там называют «убийцы пешеходов», но у нас продаются вполне легально. И тем, кто аккуратно ездит, я их очень рекомендую.
«Я недостаточно популярен. София Ротару получает за рекламу в четыре раза больше меня»
— Говорят, вам «Тойоту» подарили?
— Не совсем. Этот автомобиль — часть рекламной акции. Москвичи купили наш украинский портал-поисковик «Meta.ua». И в качестве рекламы написали его название на машине, которую профинансировали. А тюнинг, страховка и обслуживание — это уже мои проблемы. Хотя я еще, видимо, недостаточно популярен. Потому что, к примеру, София Ротару получает за рекламу в четыре раза больше меня.
— Вы вложили немалые деньги в доработку автомобиля, и в этом, кстати, ваше сходство со стритрейсерами, которые утверждают, что хороший тюнинг — это еще одна стоимость машины...
— Хороший тюнинг — это полторы, а то и две стоимости машины! Потому что ее полностью разбирают и переделывают, от заводского остается очень мало. А если вы все-таки уложились в «норматив» и вложения не превзошли стоимости автомобиля, это или жадность, или бедность. Кстати, я сейчас хочу взять себе еще одну машину — «Тойоту Тундру» (Toyota Tundra — огромный пикап с мощным двигателем объемом 5,7 литра. — Авт.) — и сделать из нее бомбу.
— В прямом или переносном смысле?
— В обоих. Правда, в стоимость бомбы «Тундра» не укладывается. И если машина обойдется мне где-то в 60 тысяч долларов, то не меньше 80 тысяч пойдет на то, чтобы сделать ее уникальной.
— И что же там такое будет «бомбовое»?
— Секрет фирмы! Очень хочу всех удивить, и у меня это получится.
Как сказал Юра Мирошниченко (народный депутат, член Партии регионов. — Авт.): «У каждого человека случается в жизни ровно то, на что у него хватает воображения».
У меня сейчас последовательно начинают осуществляться мои подростковые мечты. Потом начну воплощать свои 18-летние мечты, потом 20-летние...
Когда вижу рекламные машины, которые ездят по городу, я понимаю, что с точки зрения креатива — это отстой. Как сказать людям, что это отстой?
— Сделать «не отстой».
— Совершенно верно. Когда вы говорите, например, что Поплавский — это плохо, сделайте нечто такое, что заставит его замолчать. Гораздо правильнее работать, а не злобствовать. Сказав «а», нужно говорить «б». Сегодня Поплавский отражает то время, в котором мы живем, он ему соответствует. Более того, Поплавский, в отличие от наших звездулеток, когда я ему в лицо говорю: «Миша, твои песни могу слушать только под наркозом», — на меня не обижается. Он понимает, что конкурс имени Марии Каллас (известная оперная певица. — Авт.) ему не выиграть. А украинское село он уже покорил навсегда.
— Все ясно, художник должен ездить на оригинальной машине. Вы уже, наверно, привыкли, что люди вокруг обращают внимание, фотографируют...
— На машину реагируют классно. Помню, как-то спешу на вокзал рано утром, когда на дорогах почти никого нет, и, видимо, из какого-то ночного клуба на спортивном «Мерседесе» с открытым верхом едут какие-то две девчонки. Мы останавливаемся на светофоре, у меня открыты окна, у них вообще нет крыши, и они вдруг как заорут на всю улицу: «Поярков, мы вас обожаем!» Ну кому это не приятно, скажите?
А был случай, когда мы с товарищем нелегально заскочили на танковый полигон «Десна» погонять: там же есть, где развернуться, когда машина выпрыгивает метра на полтора в воздух. — И вот мы «взлетаем», а за очередными кустами сидят солдатики. Они там сало нарезали, сели отдохнуть — а тут такая махина. Ребята чуть из штанов не повыскакивали от ужаса! Так офигели, в их глазах читалось: «Вот он, тот вероятный противник, о котором нам плел сказки замполит. Мы ему не верили...»
— Разрисовать машину не думали?
— Это банально. Потому что сделать аэрографию своих работ на машине — ход по стандарту. Я не люблю, когда в доме у певца поют, а у скульптора — лепят... Недавно принимал участие в программе «Звана вечеря». И у меня дома Влад Яма с Катей Бужинской укладывали бетон! И никакой аэрографии.
«Кроме моих машин, мне нравятся розовые «мерсы»
— Но вам хоть какие-то машины в стране, кроме ваших, нравятся?
— Розовые «Мерседесы». Раз уж даже я со своей нелюбовью к этой «машине для пенсионеров» обратил на розовые «мерсы» внимание, значит, это классно. А еще ездит по городу авто, разукрашенное, как арбуз. Вот это круто по сравнению со всем остальным! Если же у кого-то возникает желание сделать что-то, «як у людей», я такого человека уважать как творческую единицу не смогу никогда. Как может человек с воображением построить дом по типовому проекту?
— А характер человека можете определить по машине?
— Иногда да. Потому что, когда мне кто-то из знакомых говорит: «Я вот «блымал» тебе фарами на дороге, ты что, меня не заметил?» — спрашиваю: «Ты на чем мчался, на черном «Бентли», за которым
ехал черный «геланд» (Gelandewagen — внедорожник «Мерседес». — Авт.)? Все вы на Столичном шоссе ездите одинаковые, как детдомовцы в совдеповской униформе 30-х годов. Вот если б ты был на чем-то особенном, я бы, конечно, тебя узнал! Ежели ты хотел слиться с толпой, у тебя получилось!»
— Никогда не забуду, как во время «оранжевой революции» вы ездили по городу с флагами, вдохновляя людей...
— Когда я ехал, многие водители уступали мне дорогу. А однажды в клуб «4х4» к моим знакомым приехала патрульная машина — искала мой телефон. Естественно, ребята меня не выдали: мол, не знаем такого. Тогда милиция объяснила: «Да вы не поняли, мы, наоборот, хотим предупредить, что у нас ориентировка — надо его задержать. Передайте ему».
— Правила нарушаете часто?
— Если раньше я еще получал удовольствие от всяких авантюр, то сейчас или постарел, или просто из-за рождения ребенка стал вдумчивее. Перестал рисковать. Кстати, интересно, что в Штатах мне и в голову не придет нарушить правила. Я понимаю, что там вопрос решить нереально. Потому что когда Президент публично с ветеранами пьет 100 граммов и тут же садится за руль «Мерседеса», а потом этот сюжет еще и показывают в новостях, то я считаю, что Ющенко — соучастник очень многих ДТП, которые произошли на дорогах по вине выпивших водителей. Потому что он показал пример. И я категорически отклонил вашу просьбу фотографироваться на лестнице, чтобы не провоцировать других на те же подвиги.
Вообще, лучше, чтобы приключений с автомобилями было меньше. Пусть это скучно, но, знаете, мне хотелось бы, чтобы Украина в этом отношении наконец стала скучной страной...
