Сейчас ведущие теннисисты и теннисистки мира получили небольшой отдых. Уже через месяц у них начнется новый игровой сезон — с еженедельными турнирами и перелетами из страны в страну. Одна из самых известных спортсменок мира, очаровательная Мария Шарапова, усиленно готовится к выходу на корт. И с нетерпением ждет этого момента. Ведь травма плеча помешала россиянке выступить на Олимпиаде в Пекине и сыграть на последнем в сезоне турнире «Большого шлема» и итоговом чемпионате мира.
Однако неприятности со здоровьем практически не повлияли на финансовое положение красавицы теннисистки. Шарапова не только прочно укрепилась в «денежной» десятке Женской теннисной ассоциации, но и признана по итогам года самой богатой российской спортсменкой. Ее капитал по сравнению с прошлым годом увеличился на полмиллиона долларов и на сегодняшний день, как утверждает российский журнал «Финанс», составляет 25,5 миллиона долларов.
Большая часть доходов Марии — отнюдь не призовые с турниров, а поступления от рекламных контрактов. Она — «лицо» Nike, Canon, Colgate-Palmolive, Motorola и многих других известных брендов. Духи, названные в ее честь, пользуются огромным спросом. Вот уже который год российская теннисистка, по версиям различных модных журналов, признается самой стильной спортсменкой. Большинство идей спортивных нарядов принадлежит самой Маше. Чего только стоит «маленькое черное платье», которое произвело фурор на турнире в Нью-Йорке! Шарапова призналась, что идея этого наряда пришла ей в голову после того, как она посмотрела фильм «Завтрак у Тиффани» с Одри Хэпберн. Запомнился и наряд «балерины» из «Лебединого озера», в котором Шарапова сыграла на Уимблдоне...
«Я беру уроки кикбоксинга. Ребятам лучше быть начеку!»
— Мария, ты помнишь, что сделала, выиграв первый серьезный титул?
— Конечно! Я тут же направилась в бутик Марка Джейкобса. Купила себе первую дизайнерскую вещь, и это платье до сих пор у меня. Но я также люблю распродажи. Когда я росла, моим любимым магазином был Express — на каждый свой день рождения я просила подарочный сертификат оттуда. Теперь у меня есть традиция — ходить за покупками в Topshop в Лондоне сразу после Уимблдона. В прошлом году я накупила себе одежды без преувеличения на три чемодана. Продавцы были в шоке. Кстати, я люблю выворачивать одежду наизнанку, чтобы рассмотреть швы. Мода — это искусство. Я бы хотела заниматься дизайном одежды. Моя главная мечта — иметь когда-нибудь свою собственную линию одежды.
— Не хотела бы себя попробовать в роли модели?
— Знаете, я никогда не думала, что эти суперхудые девушки-модели действительно существуют, пока не начала ходить на модные показы и больше проводить времени в Лос-Анджелесе. Помню, что смотрела, как эти девушки выходят на подиум, и думала про себя: «Бедняжки! Кажется, они сейчас сломаются». Я бы никогда не хотела так выглядеть. Вот ношу джинсы 29—30 размера и вполне довольна собой. Я так смотрю на это: мне нужны силы, чтобы делать все то, что я делаю. Мне нужны мышцы. Я наконец перестала расти, но постоянно хочу есть. Никогда не откажусь от порции салата и приготовленного на пару рыбного филе. И я всегда хочу десерт. Я страшная сладкоежка, мечтаю, чтобы когда-нибудь придумали двойной, покрытый шоколадом шоколад.
— Сколько времени ты посвящаешь спорту?
— Не менее шести раз в неделю по пять часов в день. Играю в теннис, занимаюсь силовой нагрузкой, делаю растяжку, выполняю много упражнений на работу ног и координацию. Но я также люблю вносить разнообразие в этот процесс. Когда у меня есть время, беру уроки сальсы. И кикбоксинга — ребятам лучше быть начеку!
«Семь-восемь месяцев я играла с разрывом связки плеча»
— Мария, должно быть, для тебя стало настоящим шоком, что ты играла с разрывом связок плеча, который не смогли вовремя диагностировать...
— В апреле, когда я снова начала чувствовать плечо, я сделала томографию, но мне сказали, что нет ничего страшного — это просто воспаление. Однако время шло, а боль так и не проходила.
— Как же специалисты могли не заметить этого?
— Хороший вопрос... Фактически я играла с разрывом связки плеча семь-восемь месяцев.
— Это не могло не повлиять на твою игру...
— Конечно, я все время думаю об этом. Когда тебе говорят, что это небольшое воспаление, ты думаешь: «Ну, это не самый плохой вариант» — и стараешься играть на самом высоком уровне... Но потом, когда выясняешь, насколько все плохо, начинаешь уже по-настоящему беспокоиться и бояться усугубить травму.
— Нужна ли операция?
— Нет, скрестим пальцы. Лечение разрыва связок такое же, как лечение воспаления, просто требует гораздо большего времени.
— У тебя два дома — в Калифорнии и во Флориде. Какой из них ты считаешь по-настоящему своим?
— Во Флориде живут родители. Папа по-прежнему ездит со мной по турнирам, а мама занимается домами и финансовой стороной дела. Хорошо, когда рядом есть люди, которым ты полностью доверяешь.
— Отец постоянно был с тобой — учил теннису с четырех лет и привез тебя в Штаты из Сочи, когда тебе было семь. Хотя некоторые критикуют его за то, что он слишком сильно вмешивается в твою карьеру. Что бы ты ответила на это?
— С самого раннего возраста я росла не как обычный ребенок — все время в дороге. Бывают дни, когда ты болеешь или травмирована, тогда хочется быть в окружении близких тебе людей, лучше всего семьи. Мой папа желал мне самого лучшего — я ведь единственный ребенок. Он всегда был для меня очень хорошей опорой. У него много энтузиазма, и он обычный родитель, который просто слишком сильно нервничает во время дочкиной игры. Папа хотел видеть меня счастливой и не хотел видеть, как я проигрываю. Он мой отец, и я очень его люблю. У нас такие замечательные отношения, что мы можем не смешивать работу и нормальные семейные отношения.
Мама представляет культурную сторону моей семьи. Она любит оперу и балет, привила мне любовь к моде. Она замечательная, элегантная и интеллигентная женщина с действительно добрым сердцем.
— Родители пожертвовали многим ради тебя. Ты осознаешь это сейчас?
— Когда я начинала играть в теннис, мой первый тренер говорил, что я — одна из лучших юниоров, которых он видел. Мне это понравилось. На самом деле я не любила тренировки и до сих пор их не люблю, но я обожаю соревноваться. Мне до такой степени нравилось выигрывать, что мои родители поняли: теннис — это именно то, чем я хочу заниматься. У них была совершенно нормальная жизнь, они нормально зарабатывали, но решили этим пожертвовать ради поездки в Штаты, где мы автоматически становились бедными. Я никогда в полной мере не смогу отблагодарить их за эти жертвы.
— Ты чувствуешь, что должна им?
— О нет, мы все очень близки друг другу. В нашей семье ради денег ничего не делалось, в этой жизни есть гораздо более важные вещи.
«Не думаю, что я была влюблена. Может, была, но я просто об этом не знаю»
— Что ты помнишь о своей жизни в России?
— Не так уж много, как мне хотелось бы. Мои бабушка и дедушка все еще живут там, и я один или два раза в год приезжаю в Сочи. Для меня эта перемена происходит легко — дома мы говорим по-русски и едим русскую еду. Я родилась в Сибири, переехала в Сочи в двухлетнем возрасте — из довольно холодных мест в один из знаменитых курортов России. Для нашей семьи это означало весьма большую перемену в жизни, но я мало что помню. Моя мама была очень молода, когда я у нее появилась. Она продолжала учиться, поэтому всегда брала меня с собой в библиотеку и на занятия. Она не хотела отдавать меня в детский сад или подготовительную группу, сама занималась со мной. В России папа часто разъезжал, так как ему приходилось работать во многих местах, а мы с мамой надолго оставались вдвоем.
— Ты все еще гражданка России?
— Для меня это очень важно — мое сердце там. Здесь я ради карьеры и не думаю, что могла бы вернуться на родину прямо сейчас и иметь такие же условия для тренировок. К тому же, когда больше половины жизни живешь в какой-то стране, то привыкаешь к ней.
— Возможна ли настоящая дружба в туре?
— Почти невозможна. Ты не можешь быть человеку хорошим другом один день, а на следующий день выходить играть против него и хотеть обыграть его — это не совсем то, что называется нормальной дружбой. Но мне повезло, что у меня есть и нормальная жизнь, и друзья, которые никак не связаны с туром. Я могу пересчитать своих друзей по пальцам одной руки — они меня очень поддерживают, они действительно хорошие люди, которые понимают особенности моей профессии.
— Означает ли это, что у тебя нет времени на любовные отношения?
— У меня есть время. У каждого оно есть. Понятно, что это всегда будут отношения на расстоянии, потому что я постоянно в разъездах, но так уж сложилось. Лично я не хочу, чтобы кто-либо был все время со мной, пока я езжу. Он должен иметь свою жизнь и карьеру. Вот почему иногда бывает обидно видеть, что многие в туре привязаны к своим вторым половинам, даже когда играют на турнирах. Это умные, хорошие люди, и мне кажется, было бы лучше, если бы и они тоже занимались настоящей работой.
— Ты была влюблена?
— Слишком сильно сказано для 21-летней девушки. (Смеется.) Нет, не думаю, что я была влюблена. Может, была, но я просто об этом не знаю...
«Я — самая счастливая девушка на свете!»
— Ты лидер в отношениях?
— Я довольно независимый человек. Я знаю, что мне нравится и не нравится и чего я хочу. У меня есть характер.
— Трудно поверить, что тебе только 21 год...
— Я быстро повзрослела. Мне кажется, что, живя в мире тенниса, у человека нет другого выбора, кроме как быстро взрослеть. Ведь теннис — это не только просто бить по мячу, но и быть профессионалом по отношению к своим обязательствам, спонсорам и болельщикам. Именно профессионализм заставляет тебя взрослеть, и это происходит так, что ты этого даже не осознаешь.
— Тебе никогда не хотелось «побунтовать»?
— Мне настолько нравится то, чем я занимаюсь, что, когда у меня появляется свободное время, я начинаю думать, как бы поскорее вернуться, потому что мне очень нравится побеждать и я знаю, что могу выиграть больше турниров. Даже если я закончу играть завтра, мои достижения уже гораздо больше того, о чем я или наша семья могли мечтать, и я уже заработала достаточно денег, чтобы хватило до конца жизни. Мне определенно не надо что-либо кому бы то ни было доказывать, а если и нужно, то скорее себе самой.
— Насколько важна денежная сторона дела?
— Никогда не была важна и, надеюсь, никогда не будет. Главное — что я делаю на корте, а денежный вопрос решится сам собой. Меня полностью устраивает такой образ жизни, а моя цель — помочь не только моим родителям, но и моим детям и внукам.
— Одобришь ли ты занятия теннисом для своих детей?
— Занятия спортом — однозначно да.
— Какие у тебя сейчас цели и что следующее по плану?
— Есть еще многое, чем я бы с удовольствием занялась. Открытый чемпионат Франции — большая цель для меня и единственный из «Больших шлемов», которого у меня нет. Дальнейшее восстановление здоровья — вот главная цель на данный момент. Я просто хочу чувствовать себя лучше.
Хотя иногда я действительно хочу быть простой 21-летней девушкой, но потом я вспоминаю о том, чем мне приходилось заниматься в своей жизни, с какими людьми я встречалась, какие наряды висят у меня в шкафу, и я понимаю, что я — самая счастливая девушка на свете!
В материале использованы интервью Марии Шараповой официальному сайту Женской теннисной ассоциации, журналам «Elle», «Тennis».
Из досье «СОБЫТИЙ»
Мария Шарапова родилась 19 апреля 1987 года в городе Нягань (Тюменская область России).
Место проживания: Брэдентон, Флорида, США.
Рост — 188 см, вес — 59 кг.
Профессионал с 19 апреля 2001 года.
Количество титулов: одиночный разряд — 19 (из них три — на турнирах «Большого шлема»); парный разряд — 3.
Призовые за карьеру — 11 миллионов 965 тысяч 978 долларов.
