Игорь Турчин по-прежнему считается одним из самых выдающихся гандбольных тренеров в мире. Вряд ли кому-либо в ближайшее время удастся превзойти достижения украинца. Гандболистки киевского клуба «Спартак» под руководством Игоря Турчина в составе сборной СССР становились двукратными олимпийскими чемпионками, в Сеуле-88 завоевали олимпийскую «бронзу», дважды выигрывали мировые первенства, двадцать раз — чемпионаты СССР и тринадцать — Кубок европейских чемпионов. Эти достижения занесены в Книгу рекордов Гиннесса. К сожалению, пятнадцать лет назад, во время матча «Спартак» — «Рапид», проходившего в Бухаресте, сердце великого тренера перестало биться. Осиротели двое детей, осталась вдовой Зинаида Турчина... Вот уже много лет Зинаида Михайловна возглавляет киевский гандбольный клуб «Спартак». Даже сейчас, когда нужно принимать ответственные решения, Турчина думает, а как бы в этой ситуации поступил Он...

«Если бы несчастье случилось в более цивилизованной стране, может, мужа и спасли бы. А в Румынии...»

— Игорь Турчин, безусловно, был выдающимся человеком, — вспоминает Зинаида Турчина. — Когда-то, в советское время, день 7 ноября для нас был действительно праздником — с цветами, парадом. На Крещатике устраивались показательные гандбольные матчи. А с 1993 года, когда умер Игорь, этот день стал для нас иным. Вся наша семья, друзья, ветераны спорта собираются на кладбище у Игоря. Поминаем его и 16 ноября. В этот день он родился. Каждый год в память о Турчине мы проводили и международный гандбольный турнир. К сожалению, в этом году из-за различного рода проблем турнир впервые не пройдет. Но пока я жива, буду делать все, чтобы оставалась память об этом человеке.

Вот уже несколько лет мы хлопочем, чтобы Игорю Турчину посмертно присвоили звание Героя Украины. Это человек, который очень много сделал для своей страны. В следующем году исполняется сто лет украинскому гандболу. Может быть, тогда заслуги Турчина и оценят по достоинству. Когда мне присвоили звание лучшей гандболистки столетия, я сказала: «Это прежде всего заслуга Игоря Турчина». Без Игоря и девчат я бы ничего в спорте не достигла.

— С Игорем Евдокимовичем вы прожили 28 счастливых лет. Скажите, у вас были какие-то предчувствия в тот роковой день?

— Для меня весь 1993 год был страшным. В феврале умерла моя мама. А в ноябре не стало Игоря... Нет, особых предчувствий в тот роковой день, 7 ноября, у меня не было. Правда, накануне отъезда в Румынию Игорь был чем-то встревожен: «Боюсь, что проиграем мы в Бухаресте». Я его успокоила: все, мол, будет нормально. 16 ноября у Игоря день рождения. «Зина, заклей окна, чтобы в квартире тепло было», — попросил муж по телефону. Поручил закупить ко дню рождения продукты, замариновать мясо на шашлыки.

Я смотрела трансляцию матча с румынским «Рапидом» по телевизору. Сын Мишка, ему тогда десять лет было, играл в другой комнате. После первого тайма диктор объявил, что стало плохо одной из спортсменок. В тот момент у меня сильно заболело сердце: «Что-то с Игорем...» У него ведь уже было три инфаркта и операция на сердце — в Норвегии сделали...

Мне потом рассказывали, что перед началом второго тайма муж еще успел указать спортсменкам на ошибки. Девочки начали выходить на площадку. Игорь сидел на скамейке в куртке, его знобило. На плече была сумка. Вдруг он встал, оперся о стену рукой и начал медленно сползать. «Девочки, я умираю...» — такими были его последние слова. «Скорая» приехала только через двадцать минут. Врачам оставалось лишь констатировать факт смерти. До своего 57-летия Игорь не дожил девять дней. Если бы несчастье случилось в более цивилизованной стране, может, мужа и спасли бы. А в Румынии... Игорь умирал, а публика подняла галдеж — свистели, кричали. Ужас...

Когда прервалась трансляция, я зарыдала. Прибежал Миша: «Мама, что с тобой?» — «Сыночка, нашего папы уже нет». Это было горькой правдой, хотя о смерти мужа мне сообщили позже. Боже, сколько я слез выплакала, пока тело Игоря транспортировали из Румынии в Украину. Гроб везли в автобусе пять дней. На границе — Господи, какое кощунство! — приказали снять крышку. Мол, покажите, кого везете...

— У вас дома остались вещи, которые напоминают о муже?

— В принципе, в нашей киевской квартире на улице Лютеранской практически ничего не изменилось. Осталась коллекция тарелок, которую собирал Игорь. Муж любил покупать на память в тех городах, где бывал, тарелки — серебряные, стеклянные, железные. Где-то больше полусотни успел собрать. А когда мы стали выезжать за границу, Турчин начал коллекционировать спиртное в необычных бутылках — коньяк, вино, джин. Большинство из них до сих пор стоят закупоренными. Игорь все любил повторять: «Вот дочка выйдет замуж, тогда и выпьем». Наташа вышла замуж, и вот, слава Богу, месяц назад я стала бабушкой. 30 сентября у нас родилась долгожданная внучка. Софийкой назвали.

— Поздравляю! Ваша дочь Наталья удивительно похожа на Игоря Евдокимовича. А у внучки «турчиновское» прослеживается?

— Да (смеется). Характер!

«Нашу свадьбу мы сыграли в... Ленинской комнате»

— О характере Турчина легенды ходят...

— В спорте для него не существовало другого места, кроме первого. И без железной дисциплины вряд ли бы мы смогли добиться стольких громких побед. Я вам скажу, что именно «скорпионский» волевой характер (он по гороскопу Скорпион) помогал Игорю в такой каторжной работе. С мужиками проще. Если что не так, тренер зайдет в раздевалку, «навтыкает матюков». В женской команде так нельзя. Хотя Игорь иногда тоже ругался. Но обижаться на него за это было невозможно.

Он для команды был за родного отца. Всегда все продумывал до мелочей — где на сборах будем жить, чем нас будут кормить, какие условия для тренировок. Для нас база в Святошине была домом родным. В народе ее до сих пор называют гандбольной. Какая же она гандбольная, если наш «Спартак» не может себе позволить там тренироваться из-за высокой арендной платы? Раньше, во времена Турчина, мы там просто жили. Он отпускал нас домой только на субботу-воскресенье. А так практически безвылазно тренировались. Тогда эти условия приедались, а теперь за счастье. Ведь в Киеве нет ни одного гандбольного игрового зала. За рубежом даже в малюсеньких городках есть приличные условия для тренировок. Там все начинается с детского спорта. Ведь это здоровье!

Недаром Турчин взял тринадцатилетних девчушек и вырастил из них чемпионок. Ему тогда было 23 года. Целыми сутками он был с нами. Даже уроки делал. С любым вопросом можно было к нему обратиться. Для него мелочей не существовало. Он продумывал не только, как нас будет тренировать, но и решал все бытовые вопросы. Помните, ведь тогда что-либо купить было проблемой. Так Игорь для гандболисток и их семей выездные магазины организовывал. Родители, родственники приходили, отоваривались. Это был большой праздник!

— А у вас с Турчиным и вовсе служебный роман получился...

— Понимаете, в тренера тогда была влюблена вся наша команда. Но почему он именно за мной стал ухаживать, я до сих пор не знаю. Наверное, это судьба. Предложение он мне сделал 17 мая 1965 года. В этот день мне исполнилось девятнадцать. Мы тогда были на соревнованиях в Кишиневе. И вдруг вечером возле гостиницы Игорь предложил мне выйти за него замуж. Это было так неожиданно! Девчонки, узнав, что тренер выбрал меня, даже бойкот мне объявили. Каждый день я домой в слезах возвращалась, пока Игорь не пресек все это.

Я тогда только школу закончила. Ни о каком замужестве и не помышляла. Правда, за мной уже ухаживал одноклассник. Но что он по сравнению с Игорем Евдокимовичем? На свиданиях я слушала Игоря с открытым ртом. Он мне казался таким умным, начитанным, образованным. Мама Игоря работала библиотекарем, а отец в министерстве служил. В жены ему прочили генеральскую дочь. И вдруг он хочет жениться на девчонке из простой семьи. Моя мама работала на табачной фабрике, а папа шоферил. Мама очень переживала, что Игорь старше меня на целых десять лет. В те времена это считалось огромной разницей в возрасте.

Любил он меня безумно! Часто говорил: «Зина, так, как я люблю, тебя никто любить не будет!»

Свадьбу сыграли скромно. Я жила тогда в переулке Декабристов, как раз за салоном «Юность», что на проспекте Победы. Так вот, в торце нашего двухэтажного дома располагалась Ленинская комната. Вернее, это были две небольшие комнаты, там и отметили торжество. На свадьбу собрались почти все мои родственники и одноклассники, команду нашу пригласили. Все приготовили сами, девчонки помогали. Еда была вся домашняя, вку-усная! Холодца наварили, винегрет сделали, жаркое. А вот родители Игоря наше торжество проигнорировали.

Взять напрокат свадебное платье было очень дорого, у нас таких денег тогда не было. Так что замуж я выходила в белом выпускном платьице. Ну и фата, конечно. Отгуляли свадьбу и через четыре дня снова поехали на соревнования. Жили мы с Игорем вместе с моими родителями в шестнадцатиметровой комнатушке. Все удобства на улице. Наедине могли оставаться, только когда выезжали на соревнования или сборы. Так что ценили каждую минутку, проведенную вместе.

И доверяли друг другу полностью. Игорь тренировал женскую команду, поэтому старался никого не обделить вниманием. После каждой нашей победы закатывал шикарный банкет с шампанским, конфетами. А девчонки как с ним флиртовали! «Я пригласила на танец Турчина! И так к нему прижа-а-лась!» — хвастались у меня за спиной. Или: «Он поцеловал меня в щечку». Но я была спокойна. К тому же, повторюсь, по гороскопу он Скорпион, а люди этого знака отличаются особенной глубиной и силой чувств.

После нашей свадьбы девчонки всех своих женихов сначала показывали тренеру, чтобы он их оценил: да или нет. А сколько Игорю приходилось разбираться, когда девчонки друг у друга ухажеров отбивали!

«За спиной уже начали шушукаться: «Турчин старый, детей у них не будет»

— Активно выступая, вы еще умудрились двоих детей родить...

— Наташа появилась через шесть лет после свадьбы. Первые роды оказались непростыми. Дело было в феврале 1971 года. Муж на соревнованиях, а у меня воды отошли. Надела спортивный костюм, шубу, платок и потихонечку пошла через дорогу в «Охматдет». Слава Богу, все прошло благополучно.

Так вот, когда я забеременела, Игорь все бегал к нашему вратарю Гале Нестеровой (у нее уже тогда были мальчики-близнецы) и выспрашивал у нее, как младенцев кормят, как купают, сколько они спят... Пока не появилась Наташа, Игорь оставался к детям равнодушен. Хотя дочь была долгожданной! Из-за соревнований мы все откладывали и откладывали рождение ребенка. Пока я не сказала: «Игорь, хватит откладывать. Куда уже?» Да и за спиной начали шушукаться: «У Турчиных детей не будет. И вообще он уже старый».

А сын у нас получился, только не смейтесь, случайно. Мы и думать уж не думали с Игорем о втором ребенке. На чемпионат мира-82 в Будапешт я поехала, будучи на втором месяце беременности. Ни мужу, ни девчонкам ничего не сказала, а только перед первой игрой шепнула Игорю: «Если станем чемпионками, подарю тебе ребенка». И, как по заказу, мы досрочно, за два дня до окончания соревнований, завоевали «золото». Уже на банкете мы с супругом объявили, что ждем сына. В том, что будет мальчик, почему-то не сомневались.

Когда родился Миша, муж на радостях выставил команде 3 литра и еще 800 граммов отличного армянского коньяка: с весом 3 килограмма 800 граммов родился наш сын.

— Уже через два месяца после родов дочери вы играли в финале Кубка чемпионов. Как решились на такое?

— Да уж, вообще! Мне тогда было 25 лет, и я настолько любила спорт. Очень хотелось помочь команде, тем более это был финал Кубка Европы в Братиславе. Меня все отговаривали: «Зина, ты что? Ты же недавно родила, мало ли что. Какой гандбол?» Я уговорила Игоря (он еще сомневался) взять меня с собой. Мы проигрывали три мяча венгеркам, я сидела на скамейке запасных и просто умоляла Турчина выпустить меня на замену. Уговорила. Я один пас отдала Людке Бобрусь, другой — Галке Захаровой и еще один мяч, даже не знаю как, сумела забить сама. Все — ход игры был переломлен, и я спокойно снова села на скамейку.

— А были у вас спортивные приметы?

— В автобусе мы старались садиться каждая на свое место. И обычно по дороге высматривали номера, чтобы в сумме «соточка» получалась. Это были хорошие знаки.

— Как Турчин относился к косметике на площадке?

— Никто из нас не злоупотреблял косметикой. Главным для Игоря был аккуратный внешний вид. Сам он никогда не одевал куртку от одного спортивного костюма с брюками от другого. Рубашечка всегда была отутюженной. И на площадке приучал нас следить за своим внешним видом — беленькие носочки, беленькие шортики, беленькие бантики. Все должно было быть накрахмаленным. Я всегда волосы собирала в хвостик и только после второй олимпийской победы коротко постриглась. Помню, мы одно время играли в шортиках, а потом перешли на плавочки. Так вот, один из спортивных чиновников дал «указание»: «Вы под плавочки надевайте трусики с кружевами. Чтобы красиво было!»

«У мужа были периоды — хорошего грузинского вина, вкусного коньяка, качественной водки»

— Победы отмечали?

— А как же! После победы всегда был праздничный ужин. Все дни рождения отмечали с командой. Потом еще и мужья девочек подключались. Игорь Евдокимович всегда был душой компании, всегда знал море анекдотов. Очень любил вкусную еду, был настоящим гурманом. Говорил: «Моя жена лучше всех готовит!» Очень любил вареники с вишнями и маком, политые медом. Творожную бабку или творожную пасху с изюмом. Цыплят, тушенных в сметанном соусе, обожал. Раз пять в году мы выезжали в Баку на игры чемпионата Союза. Там нас всегда очень гостеприимно принимал местный «Спартак»: шашлыки из осетрины, шашлыки из севрюги, баранина...

Спиртным муж не злоупотреблял, знал меру. Были периоды, когда он пил только хорошее грузинское красное сухое вино, потом начался период качественной водки, хорошего коньячка. Затем мы купили дом в селе, неподалеку от Киева, а там председатель колхоза гнал очень вкусный самогон. Часто приглашал Игоря продегустировать... Он мог зайти в любой дом и везде его усаживали за стол, угощали. Турчин очень любил борщ, приготовленный в печи. Говорил, он совершенно другого вкуса...

— А у вас в семье, как и на площадке, такая же железная дисциплина была?

— Конечно! И дома, и на работе. Работа была святое. Дома он очень любил чистоту. В субботу брал пылесос в руки и педантично наводил порядок.

— Водил ли Игорь Евдокимович машину?

— Да, мы с ним вдвоем пошли учиться на курсы вождения на Подоле. Учились ездить по местным улочкам-перекресточкам. Купили «Волгу» цвета «белой ночи». Это тогда был последний писк моды. Но Игорю впереди идущие машины всегда мешали. Он говорил: «Вот бы, сюда, впереди машины приварить такую железку, чтобы я ехал и никого не боялся». Тогда ведь джипов не было. Но после второго инфаркта Игорю запретили волноваться. И я стала его возить, а он в это время продумывал различные гандбольные комбинации... Ему нравилось, как я водила.

— Как известно, операцию на сердце Игорю Евдокимовичу сделали в Норвегии. В Украине денег не нашлось...

— Да, за операцию запросили 25 тысяч долларов. У нас в семье таких денег не было. Игорю Евдокимовичу, конечно, было обидно, что никто в Украине так и не откликнулся. А на нашей базе в то время очень часто сборы проводили зарубежные команды. И представители Норвегии предложили сделать шунтирование в их стране. Договорились с ведущей клиникой. Деньги за операцию Турчин должен был «отработать» — три месяца тренировать их клуб. Но его даже раньше отпустили... После операции он стал себя великолепно чувствовать. Похудел, исчезла одышка, сил прибавилось. Говорил: «Зина, я как юноша!»

В Норвегии по сей день помнят Турчина. На его тренировки приходили, как на спектакль. Он тренировал и мужчин, и женщин. Ко всем находил творческий подход. Ни одна его тренировка не была похожа на предыдущую. Он и с нами так проводил занятия. В гандбол мы играли в последнюю очередь. А так занимались и легкой атлетикой, и плаванием, и борьбой, и танцами.

«После Олимпиады-76 Игорю предложили за большие деньги остаться в Канаде»

— А ведь в свое время Турчину за большие деньги предлагали остаться в Канаде.

— Было и такое. Еще в 1976 году. После нашей победы в Монреале (тогда гандбол дебютировал на Олимпийских играх) ему предлагали большие деньги за то, что он останется в Канаде. Дочь Наташу предлагали вывезти из Союза по линии Красного Креста. Но он даже не обсуждал это со мной, настолько был патриотом своей страны. В мыслях такого не держал! А к нему назойливо так подходили, каждый день: «Подумайте!»

Можно сказать, что эту Олимпиаду выиграл наш «Спартак». Из двенадцати гандболисток сборной Советского Союза девять — киевские спартаковки. Помню, поддержка на трибунах была бешеной. Украинская диаспора в Канаде каждый день приходила болеть. Все одеты в национальные костюмы, женщины — в желтые блузы и голубые юбки, в руках — трезубцы! Я их тогда в первый раз увидела. Все спрашивали нас: «Чому ви не говорите на рiднiй мовi?» Угощали хлебом с салом! Да и на родине встречали хорошо! Но все это скромно, не было той помпезности, которая сейчас.

— В Монреале, в финале Олимпийских игр, вы одержали, можно сказать, историческую победу над сборной ГДР. Что перед выходом на площадку сказал вам тренер?

— Игорь умел одновременно быть и тренером, и психологом, и администратором, и начальником команды. В раздевалке, перед выходом на площадку, он сказал: «Мы играем с Германией. Вспомните, как боролись ваши деды. Немок надо не победить. Их надо СОКРУШИТЬ!» Мы вышли на площадку, как цепные собаки. Готовы были соперниц рвать на части.

«Турчин кормил нас «допингом» — черной икрой, специальным шоколадом и едой для космонавтов на основе цветочной пыльцы»

— У вас получилась очень долгая профессиональная карьера.

— Да, я профессионально занималась спортом с тринадцати до 42 лет. Без года тридцать лет будет! Я даже умудрилась поиграть на одной площадке с дочерью. А тренером у нас был Игорь Турчин. Вот такой семейный подряд получился! Мама, папа и дочь — в одной команде. Да еще и в какой!

— Травмы, полученные в молодости, сейчас дают о себе знать?

— Естественно, без травм не обойтись. Но Игорь нас очень берег в этом плане. Всегда говорил: «Девочки, вы — будущие мамы. У вас все должно быть в порядке со здоровьем». К счастью, серьезные травмы в нашей команде случались редко. Еще он был ярым противником допинга. У него имелись свои методы в этом плане. Допингом для него была черная икра, витаминизированный шоколад. В то время для космонавтов разрабатывали специальную питательную еду на основе цветочной пыльцы. Так Игорь по своим связям добился того, чтобы нам из Москвы привозили этот «допинг». А немцы настоящим допингом вовсю пользовались. После них в раздевалках всегда шприцы находили.

— Снится Игорь Евдокимович?

— Снится. Вроде бы мы с ним на спортивной базе в Святошине. Он идет ко мне навстречу в своих любимых шортах, футболке и кепочке: «Зина, я тут пару кругов по стадиону пробегу». И исчезает, как будто растворяется в воздухе. И так спокойно мне после этих снов на душе. Наверное, ему там хорошо. Знаете, спасибо Господу Богу, что на жизненном пути свел меня с таким человеком.